История адвокатуры

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

МОСКОВСКАЯ  ГОСУДАРСТВЕННАЯ  ЮРИДИЧЕСКАЯ  АКАДЕМИЯ

ПЕРВЫЙ  МОСКОВСКИЙ  ЮРИДИЧЕСКИЙ ИНСТИТУТ

Кафедра АДВОКАТУРЫ И НОТАРИАТА

История адвокатуры

Выпускная квалификационная работа

Научный руководитель:                                         Допущена к защите

Зав. кафедрой, профессор,                                      «         »                     2004г.

Зав. кафедрой

Содержание

Введение…………………………………………………………………………..3

Глава 1. История русской адвокатуры………………………………………….6

1.1. Судебное представительство в России до судебной реформы 1864г……6

1.2. Организация адвокатуры по судебным уставам 1864г…………………..12

Глава 2. Правовое положение адвокатуры в СССР…………………………..28

2. 1. История развития организации адвокатуры в СССР с 1917-1939г.г……28

2. 2. Организация адвокатуры в период с 1939-1992г.г………………………36

Глава 3. Основы адвокатской деятельности в современный период………..46

3.1. Правовое положение адвоката в соответствии с Федеральным

законом  «Об адвокатской деятельности и адво­катуре в РФ»………………46

3.2. Перспективы Кодекса профессиональной этики адвоката………………69

Заключение……………………………………………………………………….74

Библиография……………………………………………………………………79

Введение

Гражданское общество невозможно представить без такого правового ин­ститута как адвокатура.

Происходящая в России демократизация политичес­кой и экономической системы, конституционное провозг­лашение правового социального государства вызывает не­обходимость коренной реорганизации форм и методов де­ятельности правовых институтов и добровольных объединений, связанных с защитой прав и законных интере­сов граждан. Важнейшее место в этом процессе занимает совершенствование адвокатуры — института гражданс­кого общества, который теснейшим образом связан с ох­раной прав и законных интересов физических и юриди­ческих лиц.

Чтобы разобраться в сложных процессах, происходящих в сегодняшней адвокатуре, и познать ее внутренние закономерности, нуж­но свободно ориентироваться в социально-политической ситуации, изменениях в экономике, государстве и праве.

Делать серьезные выводы по вопросам и проблемам адвокатуры на основе анализа только сегодняшних реалий неверно. Более точно и четко понять состояние современной адвокатуры можно путем изуче­ния ее зарождения, развития и преобразований. Исторический обзор основных принципов адвокатуры позволяет видеть ее не только в ста­тике, но и в динамике. Прошлое адвокатуры раскрывает многие важ­ные свойства ее современного положения. Использовав метод кон­кретно-исторического подхода к социальному явлению, можно объек­тивно разобраться в сути адвокатуры, во всей ее полноте и сложнос­ти. Поэтому знание ее истории является надежным способом понима­ния современной адвокатуры.

Наиболее важные положения и выводы исторического аспекта про­блем адвокатуры иллюстрируют те или иные нормы прошлой адвокат­ской жизни, часто помогают понять основные институты современной адвокатуры, ее проблемы и противоречия, искать пути разумного выхо­да из сложнейшей ситуации, сложившейся сегодня в адвокатуре.

Институт адвокатуры в нынешних условиях построения в России правового демократического государства становится одним из важнейших элементов пра­возащитной системы соблюдения прав, свобод и законных интересов физических и юридических лиц, в том числе путем взаимодействия органов адвокатского само­управления с государственными органами, должностными лицами и гражданами.

После принятия и вступления в действие Федерального закона «Об адвокатс­кой деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» на обновленной, реформи­рованной, независимой адвокатуре целиком и полностью лежит защита лиц, попав­ших в сферу деятельности правоохранительных органов, представляющих и защи­щающих интересы государства, в целях недопущения правовых ошибок.

Есть как минимум две причины, почему для нас интерес­на история становления адвокатуры в России. Первая — многие институты дореволюционной адвокатуры России сохранились на последующих этапах правового реформиро­вания в советский и постсоветский периоды. Вторая — се­годня именно адвокат стал ключевой фигурой судебной системы, поскольку, с одной стороны, именно он пользуется наибольшим доверием общественного мнения, и, с другой стороны, с введением суда присяжных     и арбитражных судов роль адвоката реально неизмеримо возросла.

В настоящей дипломной работе будет рассмотрена история судебного представительства в России, начиная с первого дошедшего до нас русского рукописного памятника обычного права – Рус­ской правды, возникновение и развитие в результате Великой судебной реформы 1864г. компетентной, самоуправляемой организации адвокатов, а также ее организация в советский период и первое десятилетие современной России. Следует сразу пояснить, что понятие «адвокат» в России стало широко использоваться с 1864 г. Однако законодательно оно было оформлено в 1939 г. Положением об адвокатуре в СССР. Ад­вокат в различные периоды истории имел разнообразные официальные названия, как-то: «пособник» по древнерусским законам, «судебный стряпчий», «присяжный поверенный» до октябрьского переворота 1917 г., «правозаступник» в годы Гражданской войны, «ЧКЗ» (член коллегии защитников) до 1939 г. Поэтому в дипломной работе наряду с официальным употреблени­ем терминов, соответствующих тому или иному историческо­му отрезку времени, используется и общепринятое понятие «адвокат».

Методологической основой исследования являются формально-юридический, сравнительно-правовой, исторический и иные научные методы, которые позволили комплексно исследовать указанную выше проблему.

Нормативную базу дипломной работы составили Конституция Российской Федерации и законодательство об адвокатуре.

Теоретической основой дипломного исследования послужили труды таких российских ученых-правоведов, как: Васьковский Е.В., Кучерена А.Г., Лубшев Ю.Ф., Плетнев В.Ю., Хаски Ю., Черкасов Н.В. и др.

Глава 1. История русской адвокатуры

1.1. Судебное представительство в России до судебной реформы 1864

Старейший правовой памятник древней Руси – Русская правда X-XII веков[1] не содержит упоминания о судебном представи­тельстве. Поэтому в таком процессе господствовал принцип личной явки стороны. Вместе с тем, на наш взгляд, нельзя сде­лать однозначный вывод об отсутствии в принципе судебного представительства. Не будучи определенным законодательно, можно предположить, что он существовал в форме обычая.

Впервые о поверенных (прообраз современного адво­ката) в письменной форме упоминается в Псковской и Новгородских судных грамотах (законодательные акты XV в.). По Псковской грамоте услугами поверенных мог­ли воспользоваться женщины, старики, инвалиды и мо­нахи.

Облеченные властью не могли быть поверенными (уже тогда адвокат не мог состоять на государственной служ­бе), чтобы исключить их влияние на суд.

По Новгородской судной грамоте услугами поверен­ных мог воспользоваться любой желающий.

Это положение также закреплено в Судебнике 1497 г., а уже в Судебнике 1550 г. были определены правила проведения судебного поединка и посторонним под угро­зой наказания запрещалось в него вмешиваться.

Соборное уложение 1649 г. развивает права поверен­ных, упоминая о них в нескольких статьях.

Причем во всех этих документах говорится об институ­те поверенных как о существующем, так что он не был создан этими документами, а действовал до их появления.

Слово «адвокат» как термин в России впервые был употреблен в 1716 г. в Воинских уставах Петра I. Одна из глав именовалась «Об адвокатах и полномочных» и определила их полномочия и задачи.

С этого периода и до судебной реформы 1864 г. зако­нодатель предпринимал меры по упорядочению деятель­ности профессиональных ходатаев, и эти меры шли по различным направлениям. К ним относятся:

1) адвокатура Западного края;

2) институт депутатов при следствиях;

3) введение института присяжных стряпчих при ком­мерческих судах в 1832 г.

Рассмотрим эти институты более подробно.

Адвокатура Западного края

Западным краем в Российской империи XIX — начала XX в. именовались девять губерний западной части Ев­ропейской России: 6 белорусских и литовских (Северо­западный край) и 3 украинских (Юго-западный край), присоединенных в конце XVIII в. от Речи Посполитой.

В западных губерниях адвокаты находились при всех судах: главных (губернаторских) и низших (уездных и городских), и не только при светских судах, но и при духовных.

Адвокатура была организована и действовала на осно­ве польских Конституций 1726 и 1764 гг. и литовского Статута.

Требования к адвокату были следующие:

— адвокат должен быть природным дворянином;

— иметь поместье;

— не быть замеченным ни в каком пороке;

— знать законы;

— выполнять данную присягу.

Молодые люди, которые посвящали себя адвокатуре назывались аппликатами (учениками) и готовились к званию адвоката под непосредственным руководством старших, опытных адвокатов (меценатов). Меценаты брали на себя ответственность за своих учеников перед судом и законом, имели право брать их с собой в суд. В отдельных случаях меценаты имели право посылать вме­сто себя в суд способных учеников, но под свою ответ­ственность.

Этот институт просуществовал до 1840 г.

Институт депутатов при следствиях

В соответствии с законами Российской империи, по делам, в которых обвиняемые были лицами духовного или воинского звания, купцами и т.п., т.е. людьми, при­надлежавшими по своему званию к какому-либо ведом­ству, то в качестве лиц, их представляющих, могли до­пускаться депутаты от этих ведомств. Помещики могли быть депутатами своих крестьян. При депутатах должны были производиться допросы и все следственные действия. В виде исключения без депутата проводились:

 1) первоначальные следственные действия;

 2) исследование происшествия по горячим следам.

Депутаты делились на постоянных и временных. Постоянные депутаты — депутаты от лиц духовного звания, мещанства и купечества, выделяемые этими струк­турами для постоянного присутствия при следствиях. Остальные были временно назначенными лицами для про­ведения определенного следствия и с его окончанием ут­рачивали свои права.

Постоянные депутаты вызывались следователями по­весткой, а временные — через руководство своих ведомств.

Если по прибытии на место следователь не находил депутата, то вызывался местный волостной голова или старшина, который оставался при следствии до его кон­ца или прибытия депутата.

Права и обязанности депутатов регламентировались законом, согласно которому они наблюдали за следстви­ем, его полнотой и правильностью и удостоверяли это своей подписью. В случае несогласия с каким-либо действием они имели право изложить свое мнение, которое приобщалось к делу. Депутаты присутствовали при про­изводстве как уголовных, так и гражданских дел.

Присяжные стряпчие при коммерческих судах

Указом от 14 июля 1809 г. Правительствующего Се­ната была введена обязательная регистрация стряпчих, т.е. профессиональных ходатаев по коммерческим спо­рам. Так как в российских городах, где особенно была развита торговля, возникало множество споров по ком­мерческим делам, то для их разрешения были созданы коммерческие суды.

Коммерческие суды по закону от 14 июля 1832 г. перво­начально были учреждены в Санкт-Петербурге и Москве, а затем в некоторых других городах (Одессе, Варшаве и др.).

Согласно закону, поверенными по делам между част­ными лицами могли быть лишь те, кто был внесен в список присяжных стряпчих.

Для внесения в список присяжных стряпчих при ком­мерческом суде желающие должны были подать в соот­ветствующий суд прошения, а также аттестаты, послуж­ные списки и прочие свидетельства.

Суд по рассмотрении представленных документов, сви­детельств и по делам, «в том суде производящимся, вне­ся лицо в список, или объявлял претенденту устно отказ, не обязуясь при этом входить ни в какие изъяснения о причинах отказа».

Лица, внесенные в список, давали присягу по установ­ленной форме.

Стряпчий, внесенный в список, мог быть из него ис­ключен по усмотрению суда даже без всяких объяснений с обозначением в протоколе причин исключения.

Число присяжных стряпчих не определялось. Они не имели государственного содержания и существовали от гонораров.

Кроме перечисленных категорий следует упомянуть юрисконсультов. Юрисконсультами до 1864 г., как правило, называли лиц, которые занимались частной адво­катской практикой.

Однако существовал и официальный институт юрис­консультов. Так, согласно Положению о должности юрис­консульта императорских заводов от 7 ноября 1858 г., соответствующая должность устанавливалась «для попечения о правах собственности императорских заводов, в случаях, когда они представляют предмет следственного, полицейского или судебного производства».

В обязанности юрисконсульта входило:

— рассмотрение передаваемых на его заключение за­водским начальством претензий заводского ведомства к другим ведомствам и лицам, а также претензий к ведом­ству императорских заводов;

— наблюдение за течением дел, возникающих в раз­личных государственных органах по искам заводского ве­домства к сторонним лицам и искам к самому ведомству;

— защита при следствии и во всех государственных органах прав императорских заводов всеми мерами, ка­кие установлены законом.

Юрисконсульт мог занимать должности и в других местах помимо ведомства императорских заводов. Данно­му лицу полагалось жалование, размер которого опреде­лял управляющий заводами; количество мест, где мог работать юрисконсульт, не ограничивалось.

Н.В. Черкасова в свой монографии «Формирование и раз­витие адвокатуры в России 60-80-е годы XIX века», исследуя вопрос организационной формы представительства до судеб­ной реформы 1864 г., указывает: «По сути дела судебное пред­ставительство существовало не в качестве юридического ин­ститута, а лишь в качестве обычно правового. Судебное пред­ставительство оставалось судебной профессией. Каких-либо требований в виде образовательного или «нравственного цен­за» к поверенным не предъявлялось. Не существовало и их внутренней организации».

По мнению Е.В. Васьковского, «…история нашей древней адвокатуры – в сущности история ябедничества»[2].

Следует заметить, что цари, от Петра Великого до Нико­лая I, были настроены решительно против создания в России адвокатской корпорации западного образца.

Петр I считал ходатаев ябедниками, товарищами воров и душегубцев. По его мнению, адвокат своими пространными ходатайствами больше утруждает судью и запутывает дело, чем ведет его к скорейшему разрешению. В указе Елизаветы Петровны 1752 г. говорилось: «К крайнему неудовольствию нашему слышим разорение и притеснение наших подданных от ябедников». Екатерина II и Николай I считали адвокатов главными виновниками французской революции и гибели мо­нархии и резко отрицали саму идею адвокатуры западного ти­па. В одном из своих писем Екатерина II писала: «Адвокаты и прокураторы у меня не законодательствуют и никогда законо­дательствовать не будут, пока я жива, а после меня будут сле­довать моим началам»[3].

Между тем является очевидным несостоятельность «вред­ного» политического влияния адвокатуры на жизнь страны, поскольку адвокатура – институт юридический, а не политический и преследует те же задачи, что и суд. Поэтому политиче­ское значение адвокатуры «не больше того, какое имеет пра­вильно организованный, беспристрастный и независимый суд»[4].

В течение всего этого периода представители были аморф­ной группой без соответствующего профессионального обуче­ния, организации и названия. Адвокатской практикой занима­лись в основном государственные служащие невысокого ранга в свободное время или находясь в отставке[5]. Будучи сведущи­ми в тонкостях бюрократических процедур и языка и занимая относительно скромное место в государственной машине, эти малые функционеры-адвокаты были вполне естественным, хо­тя и жалким заменителем настоящих адвокатов-профессиона­лов[6].

К середине ХIХ века уже сформировалось убеждение, что состязательный процесс – самый древний, естественный и единственный способ судопроизводства. «Но необходимое ус­ловие введения состязательного процесса, как неоднократно повторялось в судебных записках, – есть учреждение сословия судебных поверенных»[7].

1.2. Организация адвокатуры по судебным уставам 1864г.

В обществе и государстве назрела необходимость проведения судебной реформы. Подготовка к ней началась еще в первой половине XIX в. А к 1858 г. обсуждения судебной реформы вышли за пределы министерских кабинетов и перешли да страницы печатных изданий. В ходе этого процесса рождались новые идеи и взгляды.

В сентябре 1858 г. начальник II отделения Имперской канцелярии граф Н.Д. Будалов подал императору доклад «Об установлении при­сяжных стряпчих»[8]. То есть об учреждении адвокатуры. Вопрос об адвокатуре как социальном институте очень активно дискутировался в обществе.

Судебное представительство было известно в России еще с очень давних времен, однако настоящей адвокатуры тогда еще не было. Это объяснялось тем, что верховенство следственного процесса делало фигуру адвоката практически излишней. Официально признавались лишь ходатаи и поверенные. Они обычно были юридически неподго­товленными, а порой и просто неграмотными, часто ставили своей целью не помочь правосудию, а запутать дело, чтобы выиграть его любым путем.

Такая «профессия» была весьма непопулярной. В ходе же подго­товки реформы складывалось однозначное общественное мнение об упразднении подобного рода судебных представителей. Еще со вре­мен Екатерины II, напуганной французской революцией, в руководст­ве которой адвокаты занимали видное место, у российских императо­ров сложилось резко отрицательное отношение к идеям об адвокату­ре[9].

Поэтому проект Н.Д. Будалова можно рассматривать как серьез­ный поворот в сторону преодоления отрицательного отношения госу­дарственной власти к адвокатуре.

Для подготовки судебной реформы в 1861 г. Н.Д. Будаловым была образована комиссия. Результатом ее работы стали «Основные поло­жения преобразования судебной части в России», утвержденные Александром II   29 сентября 1862 г. Эти «Положения» состояли из трех частей, посвященных, соответственно, судоустройству, граждан­скому и уголовному судопроизводству. В них фиксировались следую­щие институты: отделение суда от администрации; выборный миро­вой суд; присяжные заседатели в окружном суде; адвокатура; прин­цип состязательности.

 Такое начало «Основных положений», как образование судебной части в России, легло в основу учреждения «Судебных установле­ний», принятых затем 20 ноября 1864 г. в виде закона. Им впервые в России учреждается адвокатура (присяжные поверенные), «без кото­рых решительно невозможно будет введение состязания в граждан­ском и судебных прениях в уголовном судопроизводстве с целью рас­крытия истины и предоставления полной защиты тяжущимся обвиня­емым перед судом»[10].

Адвокатура, созданная в ходе этой судебной реформы, стала быст­ро завоевывать себе общественный авторитет. Современники поража­лись обилию талантливых адвокатов, их популярности у народа, рос­ту числа «выигранных дел». Демократическое движение 60-х годов вовлекло в адвокатуру многих свободомыслящих, одаренных и обра­зованных юристов, которые по своим убеждения вынуждены были служить самодержавию, но втайне надеялись использовать судебную власть как легальную возможность обличения пороков существовав­шего строя. Адвокатура стала весьма престижной и высокооплачива­емой сферой деятельности.          

Институт присяжных поверенных создавался в качестве особой корпорации, состоявшей при судебных палатах. Но она не входила в состав суда, а пользовалась самоуправлением, хотя и под контролем судебной власти. В законе определены условия, которые предъявля­лись к присяжным поверенным. Фактически они совпадали с требо­ваниями, предъявлявшимися к судьям[11].

Наряду с высшим юридическим образованием для присяжного поверенного требовался пятилетний стаж работы по юридической специальности. Но введены и ограничения. Присяжными поверенными, в частности, не могли быть:   

а) лица, не достигшие 20-летнего возраста;

б) иностранцы;

в) граждане, объявленные несостоятельными должниками («банкротами»);

г) люди, состоявшие на службе от правительства или по выборам, за исключением лиц, занимавших почетные или общественные долж­ности без получения жалованья;

д) граждане, подвергшиеся по судебным приговорам лишению или ограничению прав состояния, а также священнослужители, лишен­ные духовного сана по приговорам духовного суда;

о) лица, состоявшие под следствием за преступления или проступ­ки, влекущие за собой лишение или ограничение прав состояния, а также те, которые были под судом за такие действия и не оправданы судебными приговорами;

ж) исключенные из службы по суду или из духовного ведомства за пороки, или же из среды обществ или дворянских собраний по приго­ворам тех сословий, к которым они принадлежат;

з) те, кому по суду были воспрещены хождения по чужим делам, а также исключенные из числа присяжных заседателей[12].

Для лиц нехристианских вероисповеданий (т.н. «иноверцев») поступление в адвокатуру было ограничено рядом дополнительных условий.

В каждом округе судебной палаты был учрежден совет присяжных поверенных, дана детальная регламентация его деятельности.

Совет присяжных образуется в каждом округе судебной палаты для «правильного и успешного надзора» за всеми присяжными пове­ренными. Он совмещал обязанности административного и судебного характера. Осуществлял наблюдение за точным исполнением присяж­ными поверенными своих обязанностей, исполнением ими законов, установленных правил и всего прочего в интересах доверителей[13].

Установлен порядок образования совета. Он мог создаваться при наличии не менее 20 присяжных поверенных округа судебной пала­ты. Число членов совета — «не менее 5 и не более 15, по решению об­щего собрания»[14].

Предусматривалась ежегодная отчетность совета о его деятельно­сти перед общим собранием, а также устанавливались полномочия общего собрания.

 Предусматривалась возможность избрания отделений совета присяжных при окружном суде. Это делалось в тех случаях, когда в ка­ком-либо городе, в котором хотя и не было судебной палаты, работа­ло более 10 присяжных поверенных.

В 1889 г. в рамках судебной контрреформы было приостановлено создание отделений присяжных поверенных. И в тех местностях, где не было советов присяжных поверенных, контроль за их деятельнос­тью возлагался на судебные органы.         

«Шаг этот — весьма прискорбный, — писал И.Я. Фойницкий, — ибо для суда, своими занятиями обремененного, надзор за присяжны­ми поверенными и охранение достоинства этого института гораздо труднее, чем для членов совета из среды самих присяжных.., но в кор­не нарушает независимость адвокатуры и задерживает ее естествен­ное развитие»[15].                           

Предусматривалось и правовое положение совета присяжных поверенных. Так, к обязанностям и правам совета присяжных поверен­ных относились:   

а) рассмотрение прошений желающих «приписаться» к числу присяжных поверенных, или выйти из этого звена, и сообщение су­дебной палате о приписке их или отказе в этом;

б) рассмотрение жалоб на действия присяжных поверенных, наблюдение за точным исполнением ими законов и установленных пра­вил;

в) назначение поверенных по очереди для безвозмездного хожде­ния по делам лиц, пользующихся на суде правом бедности;

г) определение количества вознаграждения поверенному по таксе, в случае несогласия по этому предмету между ним и тяжущимся, или когда не было заключено между ними письменного условия;

д) определение взыскания с поверенных как по собственному предусмотрению совета, так и по жалобам, поступающим в совет[16].

Кроме того, совет присяжных поверенных имел право подвергать их дисциплинарным наказаниям:

1) предостережение;

2) запрещение отправлять обязанности поверенного в продолже­нии определенного советом срока, но не более 1 года;

3) исключение из числа присяжных поверенных;

4) предание уголовному суду в случаях, особенно важных. Специально оговаривалось и то обстоятельство, что исключенные из числа присяжных поверенных лишаются права поступать в это зва­ние во всем государстве. Если присяжному поверенному запрещалось два раза временно отправлять его обязанности, в случае его новой ви­ны, которую совет признает заслуживающей такого же взыскания, он исключается советом из числа поверенных[17].

Ни одно из упомянутых взысканий не может быть назначено сове­том без предварительного истребования от провинившегося объясне­ний в определенный советом срок. При отказе предоставить объясне­ния или из-за неявки его в назначенный срок без уважительных при­чин совет заочно выносит постановление на основании имеющихся у него сведений и известных ему обстоятельств.

Никакое постановление совета присяжных поверенных не может иметь силы, когда в нем участвовало менее половины членов совета. При равенстве голосов голос председателя дает перевес тому мне­нию, которое им принято. Но взыскания могут быть определены со­ветом только по числу двух третей голосов.

На все постановления совета, кроме предостережения или выгово­ра, могли быть принесены жалобы в судебную палату, в двухнедель­ный срок со времени объявления этих постановлений. Протесты про­куроров допускались в тот же срок. Определения палаты по этим жа­лобам и протестам были окончательными.

Все постановления относятся в равной мере как к советам, так и к отделениям совета присяжных поверенных. В последнем случае об­жалование производится в местный окружной суд.

Был определен и порядок поступления в число присяжных пове­ренных. «Желающий должен подать о том прошение в совет поверен­ных». К прошению прилагались все документы, необходимые для ус­тановления в том, что проситель удовлетворяет условиям, требуемым для поступления в присяжные поверенные. После того как совет при­сяжных поверенных принял решение о принятии данного лица, тот должен дать присягу по правилам своего вероисповедания. Интере­сен и сам текст присяги:

«Обещаюсь и клянусь Всемогущим Богом, перед святым его Евангелием и Животворящим Крестом Господним Его Императорскому Величеству Государю Императору, Самодержцу Всероссийскому, ис­полнять в точности и по крайнему моему разумению законы империи, не писать и не говорить на суде ничего, что могло бы клониться к ос­лаблению православной церкви, государства, общества, семейства и доброй нравственности, но честно и добросовестно исполнять обязанности принимаемого мною на себя звания, не нарушать уважения к судам и властям и охранять интересы моих доверителей или лиц де­ла которых будучи на меня возложены, памятуя, что я во всем этом должен буду дать ответ перед законом и перед Богом на страшном су­де его. В удостоверение сего целую слова и крест спасителя моего. Аминь»[18]. Принятие лиц нехристианских вероисповеданий допускалось лишь с разрешения Министерства юстиции.

Были описаны права и обязанности присяжных поверенных. Они «могут принимать на себя хождение по делам во всех судебных мес­тах округа судебной палаты, к которой они приписаны» (ст.383). При­сяжный поверенный, назначенный для производства дела советом, не может отказаться от исполнения данного ему поручения, не предоста­вив достаточных для этого причин. Присяжный поверенный также не может действовать в суде в качестве поверенного против своих близ­ких родственников. Он не может также быть поверенным в одно и то же время у обеих спорящих сторон. Переходить по одному и тому же делу последовательно от одной стороны к другой. Обязывали присяж­ного поверенного не оглашать тайн своего доверителя не только во время производства, но и даже после окончания дела.

Положения Судебных Установлений свидетельствуют о том, что присяжные поверенные не были государственными служащими. По­этому на них не распространялось чинопроизводство. Не имели они и права на служебные знаки отличия. Присяжные поверенные — это установленные в государственных интересах лица свободной профес­сии. Они были независимы от суда в своих действиях по ведению уголовных и гражданских дел, подчинялись только для них предусмот­ренному особому дисциплинарному порядку[19].

Предусматривалась и ответственность присяжных поверенных. Она могла быть уголовной, дисциплинарной и гражданской.

Уголовная ответственность наступала при совершении умыш­ленных действий во вред своим доверителям. Например:

а) злонамеренное превышение пределов полномочий и злонаме­ренное вступление в сношение или сделки с противниками своего до­верителя во вред ему;

б) злонамеренная передача или сообщение противнику своего доверителя документов[20].

Присяжные поверенные подлежали также уголовному наказанию за оскорбление суда или участвующих в деле лиц (в судебных речах или бумагах).

Дисциплинарная ответственность наступала при нарушениях профессиональных обязанностей, не дающих основания для уго­ловного преследования, а также при несоблюдении адвокатской этики.

Гражданская ответственность предусматривалась при соверше­нии действий, сопряженных с нанесением материального ущерба до­верителю, а также небрежным исполнением своих обязанностей (про­пуск процессуальных сроков и т.п.).

Введение в действие судебных уставов обнаружило явно недостаточное количество присяжных поверенных. Вследствие этого образовалась своеобразная, не упорядоченная законом, частная адво­катура в лице всевозможных ходатаев по делам, как правило, граж­данским. Возникла необходимость в ее законодательной регламен­тации.                                                

Присяжными поверенными не могли быть:

1) лица, не достигшие 25 лет;

2) иностранцы;

3) объявленные несостоятельными должниками;

4) состоящие на службе от правительства или по выборам, за исключением лиц, занимающих почетные или общественные должнос­ти без жалованья;

5) подвергшиеся по судебным приговорам лишению или ограниче­нию прав состояния, а также священнослужители, лишенные духов­ного сана по приговорам духовного суда;

6) состоящие под следствием за преступления и проступки, влеку­щие за собой лишение или ограничение прав состояния, и те, которые находясь под судом за такие преступления или проступки, не оправданы судебными приговорами;

7) исключенные из службы по суру или из духовного ведомства за пороки или же из обществ и дворянских собраний по приговорам тех же сословий, к которым они принадлежат;

8) те, коим по суду воспрещено хождение по чужим делам, а так­же исключенные из числа присяжных поверенных.

По толкованию Сената, не могли быть присяжными поверенными, а также их помощниками, лица женского пола. Это была явная дискриминация.

Следует признать неправильным и то, что российское законодательство, в отличие от иностранного, не разрешило профессорам, ведущим курс юридических наук, заниматься адвокатской практикой, приравнивая их к лицам, состоящим на государственной службе.

Профессор Фойницкий выступал против такого положения. Он утверждал, что «в адвокатском труде профессора юридических факуль­тетов находили бы богатый практический материал для теоретичес­кой подготовки, что содействовало бы сближению между школой и жизнью»[21].

Присяжные поверенные могли принимать на себя ведение любых дел, как уголовных, так и гражданских. Но ни в одних, ни в других делах они были не единственными правозащитниками. В гражданских процессах, кроме них, вести дела тяжущихся могли также частные поверенные, а в уголовных делах — и близкие родственники.

Кроме того, по делам, находящимся в производстве мировых су­дей, к ведению дел допускались все правоспособные граждане, но не более как по трем делам в течение года в пределах одного и того же мирового округа.

По уголовным делам присяжные поверенные принимали на себя защиту подсудимых либо по соглашению с ними, либо по назначению председателя суда.

В уголовных делах, подлежащих ведению общих судебных учреж­дений, часто практиковалось назначение официальных защитников. По просьбе подсудимого председатель суда назначал ему защитника из состоящих при суде присяжных поверенных, а за недостатком этих лиц — из кандидатов на судебные должности людей, известных пред­седателю по  своей благонадежности.

Также председатель суда обязан был назначить защитника по де­лам о преступлениях, совершенных несовершеннолетними лицами от 10 до 17 лет, независимо от желания самих несовершеннолетних, а также их родителей или попечителей.

Отказываться от таких поручений присяжные поверенные могли только по уважительным причинам.

В гражданских делах председатель суда мог назначить поверенно­го только в случае отказа ранее избранного тяжущимся поверенным от ведения дела.

Совет же присяжных поверенных мог назначать поверенных и в других случаях «по очереди для безвозмездного хождения по делам лиц, пользующихся на суде правом бедности».

Присяжным поверенным запрещалось:

1) покупать или каким-либо другим способом приобретать права своих доверителей по тяжбам;

2) вести дела в качестве поверенного против своих родителей, жены, детей, родных братьев, сестер, дядей и двоюродных братьев и сестер;

3) быть поверенным обоих тяжущихся или переходить от одной стороны к другой в одном и том же процессе;

4) оглашать тайны своего доверителя.

Судебные установления предусматривали, в случае переезда присяжного поверенного в другой город, обязанность передать находя­щиеся у него дела, с согласия своих доверителей, другому присяжно­му поверенному.

Что касается гонораров, то присяжные поверенные могли заклю­чать письменные условия о гонораре за ведение дела по соглашению сторон. Помимо этого, существовала особая такса, имевшая двоякое значение.

Во-первых, суд руководствовался ею при исчислении суммы издержек, подлежащих взысканию с проигравшей стороны в пользу вы­игравшей за приглашение адвоката. Во-вторых, суд сам определял размер гонорара поверенного, когда тот не заключил письменного ус­ловия с клиентом.                        

Сначала предполагалось, что Министерство юстиции по представлениям Судебных Палат и советов присяжных поверенных будет уста­навливать твердую таксу оплаты труда поверенного каждые три года. Но это исполнено не было. И первая такса, установленная в 1868 г., ос­тавалась единой на весь период существования присяжной адвокату­ры в России. Это относилось только к гражданским делам. Основным критерием при определении размера гонорара принималась цена иска. Так, за участие по делу в двух инстанциях присяжный поверенный по­лучал определенный процент от суммы иска.

По делам, не подлежащим оценке, гонорар определялся судом, ис­ходя из значения и важности дела для тяжущихся сторон, их матери­ального положения, а также времени и труда затраченного поверен­ным. Эта сумма могла составлять от 50 до 1200 рублей.

Вознаграждение за ведение дела в порядке «охранительного судопроизводства» (используя современную терминологию — «по назна­чению суда») также определялось судом, в зависимости от сложности дела в размере до 600 рублей, а по делам ценою менее 500 рублей по усмотрению суда в размере до 50 рублей.

За ведение дела в первой инстанции присяжный поверенный полу­чал 2/3 определенного таксой гонорара, за ходатайство во второй ин­станции — 1/3, а в кассационном департаменте Сената —1/4.

Право на получение гонорара в случае проигрыша дела уменьша­лось, присяжный поверенный истца получал 1/4, а поверенный ответ­чика — 1/3 положенного ему гонорара.

Из вознаграждений, полученных присяжными поверенными, удерживался процент, отчисляемый на вознаграждение присяжных пове­ренных, назначаемых председателями судебных мест для защиты подсудимых.

Распределение этой суммы производилось ежегодно между всеми судебными округами в России самим Министерством юстиции, по принципу соответственно числу защитников, назначенных председа­телями из числа присяжных поверенных. Между поверенными же в округах суммы распределялись советами присяжных поверенных.

Составление подробных правил о порядке взимания сбора с  присяжных поверенных, а также контроля и отчетности по нему, возлага­лось на Судебные Палаты. Утверждали эти правила руководители трех ведомств: министр юстиции, министр финансов и государствен­ный контролер. Судебные Палаты обязаны были принимать меры к точному соблюдению указанных правил со стороны советов присяж­ных поверенных и окружных судов.

На присяжных поверенных налагались определенные обязанности по ведению гражданских и уголовных дел.

Так, за пропуск по вине присяжного поверенного узаконенных сроков и всякое другое нарушение установленных правил и форм, тя­жущийся имел право, если потерпел от этого какой-либо ущерб, взы­скать с поверенного свои убытки через тот суд, в котором он вел дело.

За умышленное причинение вреда доверителю присяжные пове­ренные по жалобе клиента после установления их вины (помимо взы­скания с них убытков) могли быть подвергнуты и уголовному пресле­дованию, если к тому были основания.

Каждый присяжный поверенный обязан был вести список дел, порученных ему, и представлять его в совет поверенных по первому его требованию.

В судебном заседании присяжные поверенные пользовались сво­бодой речи, но в то же время не должны были «ни распространяться о предметах, не имеющих никакого отношения к делу, ни позволять себе нарушать должное уважение к религии, закону и властям, ни употреблять выражения, оскорбительные для чьей бы то ни было лич­ности». Оскорбленное лицо могло привлечь присяжного поверенного на основании общих законов к ответственности за клевету и обиду.

Судебная реформа не уделила должного внимания вопросу о помощниках присяжных поверенных. В Судебных Установлениях лишь говорилось, что присяжными поверенными могли быть лица, «зани­мающиеся в течение пяти лет судебной практикой под руководством присяжных поверенных в качестве их помощников».

Указывалось, что с учреждением сословия присяжных поверен­ных у них могут быть помощники (по практическим занятиям), кото­рые, кончив курс юридических наук, но нигде не служившие, могут тем не менее иметь сведения и в судебной практике.

Законом ограничивалась деятельность помощников, поскольку в нем упоминалось о них, как о лицах, которые лишь могли стать при­сяжными поверенными.     

Не регламентировались и организационные формы этого институ­та. Не были определены правила поступления в помощники. Не опре­делены их права и обязанности. Ничего не говорилось о контроле над ними.                   

Работа с помощниками фактически была пущена на самотек, и за­висела от того, как работали те или иные советы присяжных поверен­ных. Сами советы присяжных поверенных вырабатывали и Правила о помощниках. В 1872 г. впервые были изданы Правила об организации помощников в Петербурге, а в 1878 г. — в Москве. Поскольку помощ­ники в скором времени превратились в активную часть адвокатского сословия и их деятельность приближалась к адвокатской, необходимо было упорядочить институт помощников законодательным путем, предоставив им как многие права, уже завоеванные ими на практике и в обход закона, например, право защищать по назначению от суда, так и новые, например, получение бесплатных свидетельств на право быть поверенным, и др.

К сожалению, на практике усовершенствовать институт помощни­ков присяжных поверенных не удалось.

В 1874 г. был издан закон, учредивший, наряду с присяжной адвокатурой, институт частных поверенных. Для того чтобы стать частным поверенным и получить право на участие в производстве граж­данских дел, как мировых, так и в общих судебных установлениях, необходимо было получить особое свидетельство. Оно выдавалось судами, в округе, где частный поверенный осуществлял ходатайства по делам. Этими же судами накладывались и дисциплинарные нака­зания. Подробно правовое положение частных поверенных было рег­ламентировано значительно позже. Запрещалось получать звание ча­стного поверенного женщинам.

Частные поверенные могли ходатайствовать по делам только в том судебном месте, где им было выдано свидетельство. Исключением яв­лялись только два случая:

1) частные поверенные, имеющие свидетельство от мирового или уездного съезда, могли ходатайствовать и по делам, производящими­ся у мировых судей, земских начальников, городских судей и в гу­бернских присутствиях, находящихся в округе данного съезда;

2) поверенные, принявшие ведение дела на основании полученно­го ими свидетельства, имели право ходатайствовать по этому делу и в кассационных департаментах Сената.

Свидетельства облагались особым сбором в размере 40 рублей в год, если они выдавались съездом, и 75 рублей, когда их выдавал ок­ружной суд или палата. Дисциплинарную ответственность частные поверенные несли перед теми судами, при которых они состояли.

Суды налагали дисциплинарные взыскания либо по своей инициа­тиве, либо по предложению прокуратуры. Дисциплинарная ответст­венность была та же, что и у присяжных поверенных: предостереже­ние, выговор, запрещение практики и исключение из числа поверен­ных.

На постановления судов о недопуске к профессии частных пове­ренных и о наложении двух самых тяжелых наказаний — запрещение практики и исключение из числа поверенных — допускалась апелля­ция в суды высшей инстанции. Независимо от дисциплинарных взы­сканий, министру юстиции было предоставлено право устранять от ходатайства по судебным делам лиц, которых он признает недостой­ными звания поверенного.

Институт частных поверенных, в то время подвергался острой, и, вероятно, справедливой критике.

Институт частных поверенных законодатели ввели из-за недостат­ка присяжных. Имелось в виду, прежде всего, ведение ими только гражданских дел. Но частные поверенные, пользуясь предоставлен­ным им ст. 565 Устава Уголовного Судопроизводства правом, очень быстро сориентировались в ситуации и стали активно вести уголовные дела.

Качество же их работы значительно уступало профессиональным присяжным поверенным. Это и неудивительно, поскольку требова­ния, предъявляемые законом к частным поверенным, были занижен­ными. Так, им мог стать всякий грамотный, совершеннолетний и не­учащийся, не отлученный от церкви и не исключенный со службы, из своего сословного общества или из ходатаев по чужим делам, а также не лишенный по суду всех прав состояния и не преданный суду за де­яния, влекущие такое лишение прав.

Контроль за их деятельностью был недостаточен. Неправильные их действия или проступки рассматривались судами, разрешившими деятельность этих лиц.  

Частные поверенные не были объединены в какую-либо организа­цию, в которой они могли бы повышать свой профессиональный уро­вень и где бы хранились и приумножались традиции профессиональ­ной защиты.

Процессуальными же противниками их были опытные и юридиче­ски образованные прокуроры. При такой защите, в условиях равенст­ва сторон, страдали как сами подсудимые, так и правосудие.

Таким образом, можно сделать вывод, что организация русской адвокатуры в результате судебной реформы строилась на следующих принципах:

1) совмещение правозаступничества с судебным представительст­вом; 

2) относительная свобода профессии;

3) относительная независимость от органов власти;

4)корпоративность и сословность организации, сочетавшаяся с элементами дисциплинарной подчиненности судам;

5) определение гонорара по соглашению с клиентом. После проведения реформы судебная система России стала выгля­деть по сравнению с прежней более упорядоченной и стройной.

Глава 2. Правовое положение адвокатуры в СССР

2. 1. История развития организации адвокатуры в СССР с 1917-1939г.г.

В октябре 1917 г. политическая власть в России была захваче­на большевистской партией. С этого момента с адвокатурой, как и со всей страной, начались эксперименты.

24 ноября 1917 г. Всероссийский центральный исполни­тельный комитет принял Декрет о суде № 1[1]. Декрет упразд­нил адвокатуру, как и прокуратуру, органы уголовных рассле­дований и всю судебную систему и стал первым законодатель­ным шагом большевиков на пути создания нового правопоряд­ка. Декрет установил, что интересы личности в суде может представлять любой обладающий гражданскими правами не­опороченный гражданин. В результате декрет обеспечивал доступ к адвокатской деятельности практически всех лиц без ограничения.

Большевики не представляли, какой должна быть социали­стическая адвокатура, но понимали необходимость уничтоже­ния институциональных основ существующей.

Первый шаг на пути поиска социалистической альтернати­вы адвокатуре был сделан 19 декабря 1917 г. В этот день Ко­миссариат юстиции издал предписание о создании местными Советами коллегий обвинителей и защитников для работы в революционных трибуналах, которые должны быть организо­ваны в каждой губернии и в городах с населением более 200 тысяч человек для рассмотрения дел о так называемых контр­революционных преступлениях, совершенных государствен­ными служащими. Прием в коллегии производился по реко­мендациям местных Советов. Члены коллегии должны были приглашаться в революционные трибуналы подобно барристерам в Англии для выполнения функций либо защитников, ли­бо обвинителей.

7 марта 1918 г. был принят Декрет о суде № 2[2]. Декрет предписывал создание при местных Советах единой организо­ванной коллегии защитников в рамках субсидируемых госу­дарством коллегий правозаступников.

В августе-октябре 1918 г. местными Советами на всей тер­ритории, контролируемой большевиками, были изданы поло­жения, устанавливающие структуру и основные правила дея­тельности коллегий в регионах. Будучи схожими во многих от­ношениях, эти акты в некоторых вопросах различались. Так, в Петрограде для правозаступников были установлены фикси­рованные оклады, равные окладам народных судей. В Москве же местным Советом была принята система вознаграждений, которая, хотя и исключала передачу денег клиентом адвокату из рук в руки, однако допускала многое из принципов оплаты, применявшейся в частной практике. Клиенты оплачивали ус­луги через центральную кассу коллегии по установленным расценкам, и эти деньги распределялись среди членов коллегии по определенной схеме в зависимости от количества про­веденных дел и их сложности[3].

30 ноября 1918 г. Всероссийский центральный исполни­тельный комитет принял Положение «О народном суде», которое отменило существовавшие законы о судах и адвокатуре[4]. Этим положением коллегии правозаступников были заменены на коллегии обвинителей, защитников и представителей сторон в гражданском процессе. Члены новых коллегий станови­лись государственными служащими на окладе, назначаемыми местными Советами, причем размер окладов приравнивался к окладам судей народных судов. Клиенты по-прежнему должны были платить за услуги, но вносить плату надо было на счет Комиссариата юстиции, из бюджета которого предполагалось выплачивать зарплату.

Для исключения личных контактов между адвокатом и клиентом закон запрещал гражданам обращаться за юридиче­ской помощью к адвокату лично. Необходимые прошения и по уголовным, и по гражданским делам должны были направ­ляться руководству коллегии или в суд, и тогда эти инстанции назначали адвоката. Более того, адвокатам разрешалось вы­ступать по гражданским искам только в том случае, если руко­водство коллегии признавало иск правомерным, а защиту по иску – необходимой. Тем самым государство приобретало воз­можность влиять на дело еще до рассмотрения его в суде.

Следствием создания такой адвокатуры стало стремитель­ное сокращение численности адвокатов. Взяв на себя финан­сирование коллегий, государство стало заинтересованным в их минимальной численности. В Москве для городской коллегии был установлен предел в 200 человек, в то время как в начале 1919 г. в нее входило в 4 раза больше членов. Получилось так, что в новую коллегию обвинителей и защитников было назна­чено только 60 человек. Таким образом, за 15 месяцев, про­шедших после Октябрьской революции до марта 1919 г., число адвокатов в Москве сократилось с 3 000 до 100 человек[5].

К концу 1918 г. участие защитников в уголовном судопро­изводстве стало заметно ограниченным. Так, защитников, за редким исключением, перестали допускать к участию в пред­варительном следствии. Участие защитника в судебном разби­рательстве стало выборочным, а не обязательным. Если по Декрету о суде № 2 присутствие адвоката разрешалось на слу­шаниях всех уголовных дел в народных судах, то по Положе­нию «О народном суде» 1918 г. судьи имели право не допус­кать защитника в суд с целью представления интересов клиен­та за исключением относительно небольшого числа случаев, когда присутствовал государственный обвинитель или когда дело рассматривалось судом в составе шести заседателей.

Эффективность защиты обвиняемых по уголовным делам снижалась еще и из-за появления в этот период большого ко­личества чрезвычайных трибуналов. Эти учреждения служили главным орудием большевистской репрессивной политики. Во многих случаях, когда расследование производилось Чрезвы­чайной комиссией (ЧК), приговор к смертной казни приводил­ся в исполнение часто без судебного разбирательства и, естественно, без адвоката. Из отбывавших наказание в трудовых ла­герях в 1919 и 1920 г. больше половины были направлены ту­да в административном, а не судебном порядке. И даже когда закон допускал по разрешению судьи участие защитника в де­ле, расследование по которому проводилось ЧК, на практике присутствие защитника было еще менее вероятным, чем в обычных народных судах. В действительности дела в револю­ционных трибуналах в этот период рассматривались без уча­стия как прокурора, так и адвоката. На IV съезде работников революционных трибуналов постановили, что полная процес­суальная форма с участием сторон будет соблюдаться только в исключительных случаях[6].

Сжатость и быстрота судебных процессов во время Граж­данской войны продемонстрировали возможность «обойтись как без обвинителей,  так и без защитников». В этой связи мно­гим государственным деятелям адвокатура как правовой ин­ститут казался излишним. Кроме того, поведение адвоката в суде в глазах многих судей неслужило интересам государст­ва[7].

Летом 1920 г. коллегии обвинителей и защитников были распущены и прекратили свое существование. Им на смену пришли отделы юстиции, создаваемые в структуре местных органов власти. Их задачей являлось оказание юридической помощи населению. В большинстве дел, рассмотренных в этот период, в качестве защитников выступали консультанты. Во всей стране таких работников насчитывалось около 650. Оче­видно, что при такой численности адвокатов граждане факти­чески были лишены права на получение квалифицированной правовой помощи.

За время Гражданской войны в советском правосознании прочно укрепился ленинский подход, заключавшийся в том, что прямое политическое вмешательство в судебные решения считалось законным. Процессы, происходившие в этот период с адвокатской корпорацией, отражали стремление государства не только нейтрализовать оппозиционно настроенную достав­шуюся от старого режима адвокатуру, но и заменить ее орга­низацией, адвокатов с минимальным составом и минимумом функций[8].

В марте 1921 г. большевики отказались от политики воен­ного коммунизма и провозгласили введение новой экономиче­ской политики, суть которой сводилась к восстановлению эле­ментов капиталистической экономики. Восстановление тради­ционного экономического уклада резко увеличило спрос на квалифицированную юридическую помощь. Работники мест­ных отделов юстиции не могли удовлетворить такой спрос. В городах стала распространяться подпольная адвокатская прак­тика. В такой ситуации перед комиссариатом юстиции встала дилемма: «Либо мы создадим организацию адвокатов, которая будет находиться под нашим контролем, либо возьмет верх ча­стная практика»[9].

Летом 1922 г. было принято новое Положение о коллегии защитников. По положению коллегии защитников создавались в каждой губернии при губернских судах. Коллегиям была предоставлена значительная автономия. Как и до революции, делами губернских коллегий должен был руководить президи­ум, избираемый на определенный срок общим собранием. Пре­зидиум наделялся такими полномочиями, как принимать и ис­ключать членов коллегии, рассматривать дисциплинарную практику, организовывать юридические консультации для об­служивания населения. По положению адвокат имел право принимать клиентов на дому.

Система оплаты также во многом напоминала дореволюци­онную. Как правило, размер оплаты определялся взаимным соглашением между клиентом и членом коллегии защитников. С лиц, признанных судом неимущими или малоимущими, пла­та не взималась. Кроме того, с рабочих государственных или частных предприятий, а также служащих государственных уч­реждений плата взималась в соответствии с установленной таксой.

С целью контроля за деятельностью адвоката со стороны президиума на них положение возлагало обязанность пред­ставлять подробные отчеты о проведенных делах. Информа­ция по всем аспектам дела, от юридических документов до рас­четов между адвокатом и клиентом, подлежала регистрации в книгах для записи дел и представлялась в президиум колле­гии.

Надзор за деятельностью коллегий возлагался на суды, ис­полкомы и прокуратуры на губернском уровне. Так, исполко­мам было предоставлено право в течение одного месяца со дня вынесения президиумом решения о приеме кандидата в члены коллегии наложить вето на это решение и объявить его недей­ствительным. В губернский суд или прокуратуру коллегии должны были высылать стенограммы всех заседаний колле­гий. Дважды в год президиум был обязан представлять отчеты о деятельности коллегии в губернский суд.

Государство возложило на коллегии исполнение следую­щих публичных обязанностей: участие в делах по назначению суда и дежурство в юридических консультациях. По назначе­нию адвокаты, как правило, вели уголовные дела, которые распределялись между членами коллегий по очереди. По зако­ну защитники получали вознаграждение почти за все дела, хо­тя плата была чисто символической.

Государство проводило дискриминационную политику в отношении адвокатуры. Так, адвокатам как членам свободной профессии не предоставлялась бесплатная медицинская по­мощь, они были исключены из системы социального страхова­ния, их дети не получали бесплатного образования, с них взи­мались высокие налоги, плата за квартиру и телефон была выше средней[10].

В начале 1928 г. новую экономическую политику сменила политика индустриализации и коллективизации страны, про­ведение которой осуществлялось исключительно администра­тивными методами.

Коммунистическая партия считала, что государство и право со временем отомрут, следствием чего явилось, в частности, сворачивание юридического обучения, а также упрощение производства по уголовным делам, что позво­лило судьям выносить решения по большинству дел без привлечения обвинителя или защитника. Государство считало, что в том виде, в каком адвокатура существовала при нэпе, она больше существовать не может. Однако мнения о степени и характере необходимых преобразований адвокатуры были различны. Так, видный деятель коммунистической партии А. Сольц считал, что адвокаты и состязательный процесс являются пережитками старого режима и потому им нет места в социалистическом обществе. В обоснование этого подхода он указывал, что в связи с победой социалистического строя в России уничтожены коренные противоречия между личностью и государством и поэтому отпала логическая целесообразность состязательного процесса[11].

По мнению бывшего комиссара юстиции РСФСР Н. Крыленко, занявшего в 1927 г. пост председателя Верхов­ного суда РСФСР, состязательность процесса является «куль­турным достижением», которым нельзя пренебрегать, и соответственно адвокат должен остаться участником судопроизвод­ства, однако его роль должна быть сведена к минимуму. Именно эта точка зрения на адвокатуру взяла верх в советском ру­ководстве.

Начиная с 1931 г. право стало играть роль охраны и защи­ты созданных общественно-политических тоталитарных ин­ститутов. Точка зрения об отмирании государства и права бы­ла признана ошибочной, и на первый план была поставлена задача укрепления социалистической законности. Правовые нормы должны были заменить революционное правосознание и стать основой для принятия судебных решений. Формальные процессуальные права граждан были расширены. В свою оче­редь, это привело к  возрождению адвокатуры. Видный деятель юстиции того времени А. Вышинский указывал на то, что ад­вокатура не является устаревшим институтом, а есть важный элемент функционирования советской системы. В его глазах адвокат должен быть как «солдат социалистической армии, который помогает суду быстро и точно решать задачи советского правосудия в интересах масс и социалистического строитель­ства»[12]. Это, конечно, не значило возвращения адвокатской корпорации к царской или нэповской модели.

В монографии Юджина Хаски «Российская адвокатура и Советское государство» приводятся слова юриста-современ­ника, выражающие смысл «советизации» адвокатской корпо­рации. Задача реформирования направлена на то, чтобы пре­вратить адвоката в работника, который бы: «а) по-советски интерпретировал наши законы, ни на минуту не забывая о границах революционной законности; б) по-советски разбирал­ся в существе юридических вопросов; в) целью своей ставил не обслуживание клиента, а укрепление советского общества»[13].

Адвокату отводилась в суде роль статиста. Полностью сле­дуя политической линии обвинителя и разделяя его взгляды в плане очевидности доказательств, адвокат вынужден был ог­раничиваться лишь теми доводами, которые могли бы смяг­чить вину обвиняемого. По такой сталинской модели защиты адвокат был обязан публично признавать вину своего клиента, если это «было установлено обстоятельствами дела».

2. 2. Организация адвокатуры в период с 1939-1992г.г. 

Численность адвокатов на середину 1930-х годов характери­зуется следующими цифрами. Московская коллегия умень­шилась с 1 000 с лишним членов в 1929 г. почти до 500 в 1935 г.; Ленинградская – с 600 с лишним до 350 членов в 1936 г.

В августе 1939 г. было принято новое Положение об адво­катуре в СССР. Это был первый такой закон после 1922 г. и модель для всех последующих законов об адвокатской корпо­рации. Фактически эта модель действовала до вступления в силу в 2002 г. Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации».

По этому положению президиум коллегии наделялся пра­вом определять местонахождение и состав консультаций, а также назначать заведующих. Заведующие, отчитывающиеся непосредственно перед президиумом, а не перед членами консультаций, контролировали профессиональную деятельность адвокатов. Они также распределяли нагрузку среди адвокатов и устанавливали размер оплаты.

Со времен нэпа адвокатам было позволено одновременно быть членом коллегии адвокатов и состоять юрисконсультом в государственных учреждениях и на предприятиях. По новому положению было запрещено совмещать такую работу с членст­вом в адвокатуре.

После интенсивных чисток конца 1938 – начала 1939 г., во время которых из корпорации были исключены «враждебные элементы», в адвокатуру было направлено большое количество так называемых выдвиженцев из рабочих. Численность адвокатской корпорации возросла приблизительно с 6 000 членов в 1938 г. до 8000 в 1939 г. и до 10 500 в 1941 г. А к 1947 г. в ад­вокатуре стало более 13 000 человек[14].

По новому Положению об адвокатуре, заменившему республиканские законы об адвокатуре, надзорные полномочия за деятельностью адвокатских коллегий были переданы Народ­ному комиссариату юстиции СССР, республиканским Нарко­матам юстиции и региональным управлениям Наркомюста. Этим органам было предоставлено право издавать обязательные к исполнению коллегиями адвокатов директивы. Издан­ные директивы подробно регулировали такие вопросы дея­тельности корпорации, как выборы президиума коллегии, оп­ределяли мероприятия по поддержанию дисциплины в юриди­ческих консультациях, систему оплаты труда адвокатов и др. По Положению об адвокатуре 1939 г. коллегия действовала на основе самоуправления «по всем вопросам, относящимся к ор­ганизации и функционированию коллегии адвокатов». Однако в условиях жесткой централизации государственной власти того времени принципиальные вопросы внутренней жизни корпорации решало государство, а не сама корпорация.

В начале 1960-х годов Положение об адвокатуре СССР бы­ло заменено республиканскими законами. В РСФСР соответствующий закон был принят 25 июля 1969 г.[15]. В 1977 г. была принята Конституция СССР, в которой впервые было сказано об адвокатуре как о публичном институте (ст. 161)[16]. 30 ноября 1979 г. был принят Закон об адвокатуре в СССР[17], а в 1980 г. Положение об адвокатуре в РСФСР[18]  которое действовало до 2002 г.

В ст. 3 Положения об адвокатуре РСФСР правовая природа коллегии адвокатов определена как добровольное объединение лиц, занимающихся адвокатской деятельностью.

В соответствии со ст. 1 указанного положения на адвокатуру были возложены задачи по участию в осуществлении правосу­дия, выполнении поручений граждан и организаций на ведение различных судебных и административных дел, оказание бес­платной юридической помощи, консультационная работа.

По общему правилу в члены коллегии адвокатов могли быть приняты только граждане, имеющие высшее юридиче­ское образование и стаж работы по специальности юриста не менее двух лет.

Единственной организационно-правовой формой деятель­ности адвокатов по Положению 1980 г. являлась коллегия ад­вокатов.

Коллегия адвокатов могла быть образована либо по заявле­нию группы учредителей, состоящей из лиц, имеющих высшее юридическое образование, либо по инициативе исполнитель­ного органа субъекта Российской Федерации. Предложение об образовании коллегии адвокатов направлялось в Министерст­во юстиции, которое при согласии с ним представляло его в соответствующий исполнительный орган субъекта Российской Федерации для утверждения и регистрации.

Коллегии адвокатов создавались по принципу административно-территориального деления субъектов Российской Феде­рации и могли быть республиканскими, краевыми, областны­ми и городскими. С согласия Министерства юстиции, когда это необходимо для оказания юридической помощи гражданам и организациям, могли образовываться межтерриториальные и другие коллегии адвокатов.

В конце 90-х годов XX века только в Москве действовало бо­лее десяти коллегий. Это так называемые «традиционные» кол­легии – Московская городская, Московская областная, Межрес­публиканская коллегия и «альтернативные» коллегии – Сто­личная коллегия адвокатов, Мосюрцентр, Межрегиональная коллегия адвокатов помощи предпринимателям и гражданам, Адвокатская палата и др.

Деление коллегий на так называемые «традиционные» и «альтернативные» не было обусловлено их различным право­вым статусом. Он был одинаков. «Альтернативными» называ­ли коллегии, созданные позднее 1990 г., а «традиционными» уже существовавшие в это время.

Органами коллегии адвокатов являлись: общее собрание (конференция) членов коллегии – высший орган коллегии, президиум коллегии – исполнительный орган и ревизионная комиссия – контрольно-ревизионный орган.

Общее собрание членов коллегии адвокатов созывалось не реже одного раза в год. В коллегии адвокатов, насчитывающей более трехсот человек, вместо общего собрания членов колле­гии, как правило, созывались конференции, в которых прини­мали участие выборные представители (делегаты) от опреде­ленного числа адвокатов, исходя из нормы представительства, устанавливаемой президиумом коллегии адвокатов.

Общее собрание (конференция) членов коллегии адвокатов могло быть созвано по инициативе президиума коллегии адво­катов, по предложению Министерства юстиции, местного ор­гана юстиции, а также по требованию не менее 1/3 состава кол­легии.

Общее собрание считалось правомочным при участии в нем не менее 2/3 состава членов коллегии или делегатов, избран­ных по юридическим консультациям.

Все вопросы на общем собрании (конференции) решались большинством голосов адвокатов, участвующих в голосовании.

Общее собрание (конференция) обладало следующими пол­номочиями:

– избрания президиума коллегии адвокатов и ревизионной комиссии;

– досрочного отзыва членов президиума и ревизионной ко­миссии, не оправдавших оказанного им доверия;

– установления численного состава, штата, сметы доходов и расходов коллегии адвокатов;

– заслушивания и утверждения отчета о деятельности пре­зидиума коллегии и ревизионной комиссии;

-утверждения правил внутреннего трудового распорядка коллегий адвокатов;

– рассматривания жалоб на постановления президиума кол­легии;    

-рассмотрения других вопросов, связанных с деятельно­стью коллегии адвокатов.

Президиум коллегии адвокатов избирался общим собрани­ем (конференцией) членов коллегии адвокатов тайным голосованием сроком на три года. Количество членов президиума оп­ределялось общим собранием (конференцией) членов коллегии адвокатов. Избранными в состав президиума считаются кан­дидаты, получившие большинство голосов адвокатов, участ­вующих в голосовании.

Из числа президиума коллегии адвокатов открытым голо­сованием избирался председатель президиума и его заместите­ли.

Президиум коллегии адвокатов был вправе:

– созывать общие собрания (конференции) членов коллегии адвокатов;

-организовывать юридические консультации, руководить их деятельностью, проводить проверки работы юридических консультаций и отдельных адвокатов;

– назначать и освобождать от работы заведующих юриди­ческими консультациями;

– принимать в члены коллегии и в состав стажеров;

– организовывать прохождение стажировки, распределять адвокатов по юридическим консультациям, решать вопросы их перевода из одной консультации в другую;

– отчислять и исключать из членов коллегии и из состава стажеров;

– утверждать штаты и сметы юридических консультаций;

– проводить мероприятия по повышению юридической квалификации членов коллегии;

– осуществлять контроль за качеством работы адвокатов, обобщать и распространять положительный опыт работы юридических консультаций и адвокатов, разрабатывать и из­давать методические пособия по вопросам адвокатской деятельности;

-осуществлять контроль за соблюдением правил внутрен­него трудового распорядка коллегии адвокатов, применять ме­ры поощрения, рассматривать дела о дисциплинарных про­ступках членов коллегии и налагать на виновных дисципли­нарные взыскания;

– осуществлять контроль за соблюдением установленного порядка рассмотрения предложений, заявлений и жалоб граж­дан в юридических консультациях и контроль за соблюдением порядка оплаты юридической помощи, оказываемой адвоката­ми, а также порядка оплаты труда адвокатов;

– принимать решения об оказании юридической помощи бесплатно;

– распоряжаться средствами коллегии в соответствии со сметой;

– представлять коллегию адвокатов в государственных и общественных организациях;

– организовывать ведение справочной работы по законода­тельству и судебной практике;

– вести статистическую и финансовую отчетность по уста­новленным формам.

Президиум коллегии адвокатов проводил свои заседания при наличии не менее половины членов президиума. Для ре­шения вопросов приема в коллегию, отчисления и исключения из нее было необходимо наличие на заседании не менее 2/3 со­става членов президиума. Решения президиума коллегии ад­вокатов принимались большинством голосов. При равенстве голосов рассмотрение обсуждаемого вопроса переносилось на очередное заседание президиума с вызовом отсутствовавших членов президиума.

Председатель президиума коллегии адвокатов:

-организовывал, планировал работу президиума и подго­тавливал вопросы для рассмотрения на его заседаниях;

– подготавливал и вносил для рассмотрения на заседаниях президиума вопросы о приеме в коллегию, отчислении и ис­ключении из ее состава адвокатов;

– организовывал проверку жалоб и иных материалов о дей­ствиях адвокатов и вносил соответствующие предложения на рассмотрение президиума или передавал материалы проверки на разрешение собрания адвокатов юридической консультации для принятия мер общественного воздействия;

– председательствовал на заседаниях президиума;

-являлся распорядителем кредитов в пределах утвержден­ной сметы;

– вел переписку от имени президиума с предприятиями, учреждениями, организациями и отдельными гражданами;

-руководил работой аппарата президиума коллегии адво­катов, осуществлял прием и увольнение работников аппарата президиума и бухгалтеров юридических консультаций;

-осуществлял контроль за исполнением решений общего собрания (конференции) членов коллегии адвокатов и поста­новлений президиума.

Ревизионная комиссия проводила ревизии финансово-хозяйственной деятельности президиума коллегии адвокатов и юридических консультаций.

В коллегии адвокатов организовывалась квалификацион­ная комиссия, в функции которой входила проверка уровня профессиональной подготовки лиц, принимаемых в члены коллегий адвокатов.

В соответствии со ст. 17 Положения 1980 г. для организации соответствующей работы адвокатов президиумами колле­гий адвокатов в городах и других населенных пунктах созда­вались юридические консультации. Место нахождения юридических консультаций и количество работающих в них адвока­тов определялись президиумом коллегии адвокатов по согла­сованию с территориальными органами юстиции.

Юридической консультацией руководил заведующий, на­значаемый президиумом коллегии адвокатов из числа членов коллегии.

Заведующий юридической консультацией:

– организовывал работу юридической консультации;

-заключал соглашения с гражданами об оказании юриди­ческой помощи и договоры на юридическое обслуживание с предприятиями, учреждениями и организациями;

– назначал адвокатов для осуществления защиты по требо­ваниям органов предварительного следствия и суда;

-распределял работу между адвокатами с учетом их ква­лификации и персональных к ним обращений, не допуская при этом перегруженности в работе одних и отсутствия над­лежащей нагрузки у других адвокатов;

– устанавливал размер оплаты за выполняемую адвокатами работу, а также освобождал от оплаты за юридическую по­мощь;

– осуществлял контроль за качеством работы адвокатов, прохождением стажировки и проводил мероприятия, направ­ленные на улучшение работы адвокатов и стажеров;

– обеспечивал соблюдение адвокатами правил внутреннего трудового распорядка;

– возбуждал перед президиумом вопрос о поощрении адво­катов;

– рассматривал жалобы на действия адвокатов, ставил пе­ред президиумом коллегии вопрос о привлечении к дисципли­нарной ответственности адвокатов, допустивших проступки, и об отчислении из коллегии адвокатов;

– принимал на работу и увольнял работников технического персонала юридической консультации;

– распоряжался средствами юридической консультации в соответствии со сметой.

Юридическая консультация как структурное подразделение коллегии адвокатов не являлась юридическим лицом. В связи с этим заведующий юридической консультацией действовал по доверенности президиума коллегии адвокатов.

Такая организация адвокатуры позволила ей во взаимоот­ношениях с Советским государством сохранять определенную автономию. Она осталась, по крайней мере формально, само­управляемой корпорацией и не стала придатком государствен­ного и партийного аппарата. Будучи негосударственными ор­ганизациями и находясь вне системы жесткого администра­тивного управления, коллегии могли самостоятельно решать такие важные вопросы профессиональной деятельности, как, например, касающиеся дисциплины и финансовых расходов.

Адвокатуре была гарантирована некоторая неприкосновен­ность со стороны «железных» рук бюрократического аппарата только потому, что существование формально самоуправляе­мой корпорации было необходимо для свидетельства законно­сти советской правовой системы внутри страны и за рубежом. Государство, заботясь об облике советского правосудия, было вынуждено позволить адвокатуре занимать ее аномальное для советского правопорядка положение[1].

Концептуально организационный статус коллегий, харак­тер их взаимоотношений с государством, порядок оказания юридической помощи не изменялся до 2002 г.

Радикальные изменения отношений собственности, проис­шедшие в нашей стране начиная с 90-х годов XX века, обост­рили проблемы создания адвокатуры, способной эффективно защищать права граждан, и прежде всего отстаивать их права в сфере предпринимательской деятельности.

Очевидно, что Положение об адвокатуре РСФСР от 20 но­ября 1980 г. безнадежно устарело и не отвечало задачам вре­мени.                    

В связи с этим в 1992 г. началась работа над проектом нового закона об адвокатуре. Но в силу целого ряда причин, и прежде всего отсутствия у государственных чиновников и адвокатского сообщества единого взгляда по проблеме роли и места адвокатуры в демократическом обществе, эта работа была окончена лишь 31 мая 2002 г. подписанием Президентом РФ Федерального закона № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельно­сти и адвокатуре в Российской Федерации». Тем самым была закрыта последняя страница деятельности адвокатуры в Рос­сии, построенной на организационных началах, заложенных в первые два десятилетия советской власти.

Глава 3. Основы адвокатской деятельности в современный период

3.1. Правовое положение адвоката в соответствии с Федеральным законом  «Об адвокатской деятельности и адво­катуре в РФ»

Федеральный закон «Об адвокатской деятельности и адво­катуре в РФ» от 26 апреля 2002 г. пришел на смену действо­вавшему Закону РСФСР от 20 ноября 1980 г. «Об утверждении Положения об адвокатуре РСФСР». Положение устарело и не отражало перемен, происходящих в обществе, в нем не были учтены современные тенденции развития адвокатуры, связанные с созданием новых организационных структур адвокат­ской деятельности, с параллельным развитием сети организа­ций, оказывающих правовые услуги. Руководствуясь Положе­нием об адвокатуре было весьма не просто реализовать кон­ституционные нормы, закрепленные ст. 48 Конституции Рос­сийской Федерации, о квалифицированной юридической по­мощи, решать вопросы, связанные с оказанием помощи насе­лению бесплатно.

Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ» в ходе осуществления в России судебной реформы призван обес­печить правовое регулирование вопросов деятельности адво­катуры, взаимодействия органов самоуправления адвокатов с государственными органами, должностными лицами и граж­данами. Целью Закона является расширение правовых и организационных возможностей адвокатов по оказанию квалифи­цированной юридической помощи физическим и юридическим лицам.

Основными новеллами, отраженными в Законе, являются:

–     нормативное определение адвокатской деятельности и адвокатуры;

– гарантии независимости адвоката и гарантии адвокатской деятельности;

-расширение прав адвоката при оказании юридической помощи, предоставление ему возможности самостоятельно со­бирать необходимые сведения и предметы, которые могут быть признаны доказательствами в соответствии с законодательст­вом Российской Федерации;

– регламентация условий приобретения, приостановления и прекращения статуса адвоката;

– признание права адвоката на выбор формы организации:

осуществлять свою профессиональную деятельность индиви­дуально, открывая адвокатский кабинет, либо в составе не­коммерческих организаций (адвокатских бюро, коллегий адво­катов);

-расширение возможностей граждан Российской Федера­ции получать бесплатную юридическую помощь;

– определение органов адвокатского самоуправления и их основных функций.

Конкретные права и обязанности адвокатов при выполне­нии поручений по гражданским, уголовным делам и делам об административных правонарушениях регламентируются соот­ветствующими процессуальными кодексами – Уголовно-процессуальным кодексом Российской Федерации, Гражданским процессуальным кодексом Российской Федерации, Кодексом Российской Федерации об админи­стративных правонарушениях, Арбитражным процессуальным кодексом РФ, На­логовым кодексом РФ.

Кроме того, регулирование адвокатской деятельности со­держится и в некоторых других федеральных законах.

Например, в ст. 22 Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» предусматриваются до­полнительные случаи оказания адвокатами юридической по­мощи бесплатно, в частности: адвокаты бесплатно оказывают юридическую помощь военнослужащим, проходящим военную службу по призыву, по вопросам, связанным с прохождением военной службы. Другой пример – положения ст. 7 Закона РФ от 2 июля 1992 г. № 3185-1 «О психиатрической помощи и га­рантиях прав граждан при ее оказании», в которой устанавли­ваются дополнительные гарантии прав гражданина при ока­зании ему психиатрической помощи: право на помощь адвока­та, встречи с адвокатом наедине, гарантия обеспечения администрацией лечебного учреждения возможности приглашения адвоката, гарантия тайны переписки с адвокатом.

Защитник не вправе:

Использовать средства и способы защиты, противоречащие действующему законодательству Российской Федерации.[2]

Принимать от подзащитного, иных заинтересованных в исходе дела лиц поручение в случае, если оно носит заведомо незаконный характер.[3] Соответственно, защитник не имеет права давать консультации, советы о решении того или иного вопроса средствами и методами, противоречащими законодательству РФ.

Принимать от лица, обратившегося к нему за оказанием юридической помощи, поручение в случае, если он:

a) имеет самостоятельный интерес по предмету соглашения с доверителем, отличный от интереса данного лица;

b) участвовал в деле в качестве судьи, третейского судьи или арбитра, присяжного заседателя, посредника, прокурора, следователя, дознавателя, эксперта, специалиста, переводчика, понятого, секретаря судебного заседания, был или является по данному делу потерпевшим или свидетелем, а также если он являлся по делу должностным лицом, в компетенции которого находилось принятие решения в интересах данного лица;

c) состоит в родственных или семейных отношениях с должностным лицом, которое принимало или принимает участие в расследовании или рассмотрении дела данного лица;

d) оказывает или ранее оказывал юридическую помощь лицу, интересы которого противоречат интересам доверителя.

Разглашать сведения, сообщенные ему подзащитным в связи с выполнением адвокатом своих профессиональных функций, без согласия самого подзащитного.[4] При этом уголовно – процессуальное законодательство не устанавливает каких-либо исключений из этого правила, не ограничивает их сведениями, полученными лишь после того, как адвокат был допущен к участию в деле. Как пояснил Конституционный Суд, обязательства, связанные с конфиденциальностью информации, предоставленные адвокату клиентом, не ограничены во времени.[5]

Право на получение квалифицированной юридической помощи, гарантированное ст. 48 Конституции РФ, является одним из важнейших в системе прав и свобод личности. Основной закон страны прямо указывает на невозможность его ограничения федеральным законом.

Как уже было отмечено в гл. 1.1, вступивший в законную силу УПК РФ предоставил подозреваемому, обвиняемому и его защитнику право иметь свидания наедине и конфиденциально, в том числе и до первого допроса (п. 3 ч. 4 ст. 46, п. 9 ч. 4 ст. 47 и п. 1 ч. 1 ст. 53 УПК РФ).

Розенталь М.Я. ссылался, в том числе на Определение Конституционного Суда РФ от 6 июля 2000 г. N 128-О по жалобе гражданина Паршуткина В.В. на нарушение его конституционных прав и свобод п. 1 ч. 2 ст. 72 УПК РСФСР, а также на ст. 15 и 16 Положения об адвокатуре РСФСР.[6] В Определении, в частности, указано, что “гарантии конфиденциальности отношений адвоката с клиентом являются необходимой составляющей права на получение квалифицированной юридической помощи”.[7]

В русском языке термин “конфиденциальный” означает “секретный, доверительный”[8]. Если обратиться к вышеуказанному Определению от 06.07.00 N 128-О по жалобе гражданина Паршуткина В.В., то, как представляется, Конституционный Суд РФ констатирует значение конфиденциальности отношений адвоката с клиентом как гарантию конституционных прав на неприкосновенность частной жизни, на квалифицированную юридическую помощь, на защиту. Следовательно, конфиденциальность отношений юридического советника и доверителя можно определить как такое состояние защищенности информации, при котором последний “может свободно сообщать адвокату сведения, которые не сообщил бы другим лицам” в целях защиты своих прав и интересов. Абзац 3 пункта 3 Определения указывает, что конфиденциальность является гарантией “того, что информация о частной жизни, конфиденциально доверенная лицом в целях собственной защиты только адвокату, не будет вопреки воле этого лица использована в иных целях, в том числе как свидетельство против него самого”. Тем самым по существу очерчивается круг сведений, не подлежащих огласке, – частная жизнь клиента, его личная, семейная и иная охраняемая законом тайна. Встает вопрос: “А является ли сферой частных интересов информация, касающаяся уголовно – наказуемых деяний?” Конституционный Суд РФ в пункте 7 абзаце 3, Определения от 14 июля 1998 г. N 86-О по делу о проверке конституционности отдельных положений Федерального закона “Об оперативно – розыскной деятельности” по жалобе гражданки И.Г. Черновой указал: “Преступное деяние не относится к сфере частной жизни лица, сведения о которой не допускается собирать, хранить, использовать и распространять без его согласия, а потому проведение таких оперативно – розыскных мероприятий не может рассматриваться как нарушение конституционных прав”. Тем самым выявляется очень важная характеристика конфиденциальной информации – непринадлежность к совершению преступления.

Обязанность адвоката свято хранить профессиональную тайну подкрепляется гарантиями его независимости (гл. 1.4), институтом адвокатской тайны (ст. 8 Закона об адвокатуре), многими другими нормами федерального и международного законодательства (см. гл. 1.3 и др.). Решительно на защиту конфиденциальности общения адвоката с клиентом встают и высшие судебные инстанции.[9]

Таким образом, законодатель обеспечил множество возможных гарантий для того, чтобы оградить адвокатов от внешних неправомерных посягательств на их профессиональную тайну. И это крайне важно и необходимо, поскольку, как справедливо отмечал А.Ф. Кони: “Защитнику открываются тайники души, ему стараются разъяснить свою невиновность или объяснить свое падение и свой скрываемый от других позор, такими подробностями личной жизни и семейного быта, по отношению к которым слепая Фемида должна быть и глухою”.[10]

Правительство Российской Федерации и федеральные ор­ганы исполнительной власти также могут принимать норма­тивные правовые акты по вопросам, регулирующим адвокат­скую деятельность. Так, в частности, ст. 14 Федерального за­кона «Об адвокатской деятельности …» предусмотрено созда­ние региональных реестров адвокатов, порядок ведения кото­рых определяется федеральным органом юстиции. Приказом министра юстиции РФ от 29 июля 2002 г. № 211 был утвер­жден Порядок ведения реестров адвокатов субъектов Россий­ской Федерации, регламентирующий вопросы внесения сведе­ний о лицах, получивших статус адвоката, о приостановлении, возобновлении или прекращении статуса адвоката, оформле­ния, выдачи, учета, хранения и уничтожения удостоверений адвоката. В целях обеспечения доступности для населения юридической помощи Правительство РФ может принимать нормативные акты о финансировании деятельности труда ад­вокатов за счет государства и выделении адвокатским образованиям служебных помещений и средств связи.

В настоящее время с некоторыми ограничениями действует Постановление Правительства РФ от 7 октября 1993 г. № 1011 «Об оплате труда адвокатов за счет государства», которым предусмотрено, что Министерство финансов должно преду­сматривать в проектах республиканского бюджета выделение Министерству юстиции, Министерству внутренних дел, Мини­стерству обороны, Генеральной прокуратуре и ряду других ве­домств средств на оплату труда адвокатов по защите лиц, ос­вобожденных от оплаты полностью или частично органом доз­нания, предварительного следствия, прокурором или судом, в производстве которых находится дело, и отнесение расходов на оплату юридической помощи на счет государства, а также при участии их в производстве дознания, предварительного след­ствия или в суде по назначению.

Некоторые положения о размере оплаты труда адвокатов за юридическую помощь при отнесении ее на счет государства предусмотрены Инструкцией об оплате юридической помощи, оказываемой адвокатами гражданам, предприятиям, учрежде­ниям, организациям и кооперативам (утв. Минюстом СССР 10 апреля 1991 г.), применяемой со значительными ограниче­ниями в связи с тем, что ее положения устарели.

Субъекты Российской Федерации имеют право принимать законы и иные нормативные правовые акты по вопросам ад­вокатской деятельности на территории субъекта, не противо­речащие Конституции РФ и федеральному законодательству об адвокатуре. В частности, такими вопросами могут быть: ус­тановление порядка и условий материально-технического обеспечения юридической консультации, выделение служеб­ных и жилых помещений для адвокатов, направленных для работы в юридические консультации, оказание финансовой помощи адвокатской палате для содержания юридических консультаций.

Адвокатура в Российской Федерации действует на основе принципов:

– законности;             

– независимости;

– самоуправляемости;

– корпоративности;

– территориальности;

– равноправия адвокатов.

Принцип законности выражается в обязанности адвоката честно, разумно и добросовестно отстаивать права и законные интересы доверителя всеми, не запрещенными законодатель­ством РФ средствами. Адвокат не вправе принимать от дове­рителя поручение, если оно имеет заведомо противозаконный характер. Принцип законности является наиболее общим, так как именно он лежит в основе всех иных принципов организа­ции и деятельности органов адвокатуры.

Независимость адвокатуры провозглашена в ст. 3 Закона «Об адвокатской деятельности…», в которой отражено, что ад­вокатура является профессиональным сообществом адвокатов и как институт гражданского общества не входит в систему ор­ганов государственной власти и органов местного самоуправ­ления. Напротив, на органах государственной власти лежит обязанность по обеспечению независимости адвокатуры. Роль Министерства юстиции и других государственных органов и организаций по отношению к адвокатуре в новом законе об адвокатуре закреплена как регистрационная.

Действенной гарантией обеспечения независимости адво­ката являются положения, предусмотренные ст. 18 нового За­кона об адвокатуре, в соответствии с которыми вмешательство в адвокатскую деятельность либо препятствование этой дея­тельности каким бы то ни было образом запрещаются. Запре­щено истребование от адвокатов, а также от работников адво­катских образований, адвокатских палат или Федеральной па­латы адвокатов сведений, связанных с оказанием юридической помощи по конкретным делам. Адвокат, члены его семьи и их имущество находятся под защитой государства. Органы внут­ренних дел обязаны принимать необходимые меры по обеспе­чению безопасности адвоката, членов его семьи, сохранности принадлежащего им имущества. Уголовное преследование ад­воката осуществляется с соблюдением гарантий адвокату, пре­дусмотренных уголовно-процессуальным законодательством.

Вместе с тем адвокатура не может быть полностью незави­сима. С одной стороны, отказ от регламентации адвокатской деятельности и невмешательство государства в процесс осу­ществления профессиональных целей адвокатуры помог бы обеспечить ей наиболее эффективное выполнение возложен­ных на нее задач, избавить от попыток неправомерного воз­действия на адвокатов. С другой стороны, по своей сути адво­катская деятельность является правозащитной, а защита прав и свобод человека и гражданина в соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации – обязанность государ­ства. Закрепив за собой эту обязанность конституционно, го­сударство не может полностью делегировать свои правоза­щитные функции объединению адвокатов и оставить ее без контроля со своей стороны.

Реальным проявлением демократизма построения адвока­туры является самоуправление. Его сущность состоит в том, что адвокаты вправе самостоятельно решать все повседневные вопросы, относящиеся к организации и форме адвокатского образования и места осуществления адвокатской деятельности.

С самоуправлением адвокатских образований тесно связана независимость адвокатуры от суда, прокуратуры, органов доз­нания, т.е. тех органов, с которыми адвокаты сталкиваются при осуществлении профессиональной функции — защиты обвиняемых или оказания иной юридической помощи гражда­нам, предприятиям, учреждениям, организациям. Независи­мость адвокатуры обеспечивается самоуправлением, не допус­кающим вмешательства суда, прокуратуры, органов дознания во внутренние дела адвокатов; организацией адвокатских па­лат по территориальному принципу, а не при судах; недопущением возложения на суд и прокуратуру функций государст­венного руководства адвокатурой.

Адвокатура не является общественной организацией в пол­ном смысле слова, хотя ее зачастую так называют. Отличие адвокатуры от общественной организации заключается, преж­де всего, в том, что лица, объединяющиеся в общественные ор­ганизации, сами ставят перед собой цели, задачи, т.е. вырабатывают свои общие интересы. Цели и задачи адвокатуры определяются законом. Другое отличие заключается в том, что организационно адвокатура основана на обязательном членст­ве адвокатов, обязанности адвоката состоять в адвокатской па­лате (корпорации). Схожесть адвокатуры с общественными организациями состоит только в том, что и те и другие являют­ся негосударственными некоммерческими организациями, однако изначальные статусы объединяющихся различны.

Цели и задачи, стоящие перед адвокатами и их объедине­ниями, определяются объективной необходимостью профес­сиональной защиты  прав граждан и юридических лиц. Адво­катура, удовлетворяя запросы общества, обеспечивает его дальнейшее поступательное развитие. Следовательно, можно утверждать, что развитие самого гражданского общества не­возможно без самостоятельной и независимой адвокатуры. Как писал еще в конце XIX века российский юрист Е.В. Васьковский, «и в уголовном и в гражданском процессе правозаступник действует в качестве уполномоченного общества и в его интересах… Только признание адвокатов уполномоченными представителями общества, а не наемными пособниками част­ных лиц, дает адвокатуре право на существование, и только с этой точки зрения может быть доказана ее необходимость»[11].

Однако из всего вышесказанного не следует, что цели адво­катуры и государства противоположны. Судебное производст­во и в особенности уголовный процесс невозможны без участия адвокатов: они как бы стоят между государством, от имени ко­торого осуществляются обвинение или иные требования, и об­виняемым. К тому же следует вспомнить ст. 48 Конституции РФ, в которой говорится о том, что «каждый задержанный, заключенный под стражу, обвиненный в совершении преступле­ния, имеет право пользоваться помощью адвоката». Таким об­разом, государство непосредственно заинтересовано в профес­сиональной деятельности адвокатов. Следовательно, адвокату­ра, не будучи государственным органом власти и управления, все же выполняет значимые с точки зрения общества и госу­дарства функций.

Определение правовой природы адвокатских образований способствует и уяснению характера взаимоотношений между ними и государственными органами. Государство должно: обеспечить независимость деятельности адвокатуры и доступ­ность юридической помощи для всех желающих; содействовать осуществлению мероприятий по повышению квалификации адвокатов; принимать меры к защите адвокатов от преследо­ваний, необоснованных ограничений их профессиональной деятельности; наблюдать за рациональным расходованием де­нежных средств, выделяемых государством на оплату труда адвокатов.

Следует также упомянуть о том, что объединения адвокатов создаются и для защиты их собственных специфических кор­поративных интересов, для формирования компетентного, хо­рошо подготовленного адвокатского корпуса, а также для кон­троля за качеством оказания юридической помощи. В этом смысле адвокатские объединения отчасти напоминают профессиональные союзы, стремящиеся к выработке своего рода «законов цеха», традиций, определенного консерватизма.

В Российской Федерации объединения адвокатов строятся по территориальному принципу. На территории субъекта Рос­сийской Федерации может быть образована только одна адво­катская палата, которая не вправе образовывать свои струк­турные подразделения, филиалы и представительства на тер­риториях других субъектов Российской Федерации. Образова­ние межрегиональных и иных межтерриториальных адвокат­ских палат не допускается. Деятельность одной адвокатской палаты в одном субъекте РФ позволяет контролировать про­фессиональный уровень адвокатов, привлекать их к работе с малоимущим населением, определять порядок оказания юри­дической помощи адвокатами, участвующими в качестве за­щитников в уголовном судопроизводстве по назначению орга­нов дознания, органов предварительного следствия, прокурора или суда и т.п.

Глава 4 «Об адвокатской деятельности и адво­катуре в РФ» посвящена организации адвокатской деятельности и адвокату­ры в России. В ней регламентированы как вопросы организации самой ад­вокатской деятельности, так и вопросы оплаты юридической помощи, кон­троля за отбором адвокатов и качеством их профессиональной деятельнос­ти, имущества адвокатских объединений, создания общественных объеди­нений адвокатов.

В ст. 20 рассматриваются формы адвокатских образований.

Пункт 1 ст. 20 устанавливает, что формами адвокатских образований являются: адвокатский кабинет, адвокатское бюро и юридическая консультация.

Многообразие организационно-правовых форм адвокатской деятельности вызвано изменившимися экономическими отношениями в России.

Согласно Положению об адвокатуре РСФСР 1980 г. единственной формой осуществления адвокатской деятельности были коллегии адвокатов, а их структурными подразделениями — юридические консультации, не явля­ющиеся юридическими лицами. В 90-х годах с разрешения Министерства юстиции РФ в рамках коллегий адвокатов стали появляться индивидуаль­ные кабинеты, адвокатские бюро, фирмы.

Закон «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», предусматривает, что адвокаты могут работать как индивидуально (в адвокатских кабинетах), так и коллективно (в коллегиях адвокатов, в адвокатских бюро и в юриди­ческих консультациях). При этом обязательным условием является то, что все они должны быть членами единой адвокатской палаты субъекта РФ.

Таким образом, коллегия адвокатов перестала быть «единственной», «основной» и другой подобной формой организации адвокатской деятельности в регионе.

Пункт 2 ст. 20 дает право адвокату самостоятельно избирать форму адвокатского образования и место осуществления адвокатской деятельности.

Адвокат со дня получения своего статуса либо внесения сведений о нем в региональный реестр после изменения им членства в адвокатской палате либо возобновления статуса адвоката в течение шести месяцев обязан уведомить совет адвокатской палаты об избранной им форме адвокатского образования.

Закон не обязывает ни одно из адвокатских объединений «трудоустроить» адвоката. На практике могут возникнуть такие ситуации, когда гражданин сдаст квалификационный экзамен, ему будет присвоен статус адвоката, он принесет присягу, будет занесен в реестр субъекта РФ, получит даже удосто­верение, но, если сам не сможет учредить свой кабинет или его не примут в коллегию адвокатов либо в адвокатское бюро, останется без работы.

Пункт 3 ст. 20 статьи указывает, что в случаях, предусмотрен­ных ст. 24 настоящего Закона, адвокат осуществляет адвокатскую деятель­ность в юридической консультации. Следует отметить, что по смыслу Закона статус вновь создаваемых юридических консультаций существенно отличает­ся от статуса ранее существовавших консультаций. Согласно ст. 24 «Об адвокатской деятельности и адво­катуре в РФ» юридические консультации создаются только в тех районах, где на террито­рии района общее число адвокатов во всех адвокатских объединениях состав­ляет менее двух на одного федерального судью. Это специфическая некоммер­ческая организация, образованная в форме учреждения, деятельность которой регулируется Гражданским кодексом РФ, Федеральным законом «О некоммерческих организациях» и Федеральным законом «Об адвокатской деятель­ности и адвокатуре в РФ».

Адвокатский кабинет. Статья 21 Закона регламентирует относительно новую форму индивидуаль­ной адвокатской деятельности — адвокатский кабинет. В порядке эксперимента адвокатские кабинеты были созданы во многих коллегиях адвокатов еще до при­нятия Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».

Практика показала, что их было создано не очень много, так как адвокаты всегда стремились работать вместе, корпоративно, что позволяло им легче переносить возникающие в работе финансовые и организационные трудности. Например, в Московской областной коллегии адвокатов из 2400 адвокатов на момент принятия нового Закона только двое работали индивидуально.

Предусмотрев такую форму адвокатской деятельности, как адвокатский кабинет, законодатель не только возродил ее (создание кабинетов было пре­дусмотрено Судебными уставами 1864 г.), но и предоставил возможность за­ниматься адвокатской практикой тем адвокатам, которые в силу различных обстоятельств не могут объединиться в коллегии или бюро.

Об учреждении адвокатского кабинета адвокат направляет заказным пись­мом в совет адвокатской палаты уведомление, в котором должен указать:

— сведения о себе;

— местонахождение адвокатского кабинета;

— порядок осуществления телефонной, телеграфной, почтовой и иной свя­зи с адвокатской палатой.

Адвокатский кабинет не является юридическим лицом, но адвокат, учре­дивший его, открывает счета в банках, имеет печать, штампы и бланки с адре­сом и наименованием адвокатского кабинета, содержащим указание на субъект РФ, где он учрежден.

Соглашение об оказании юридической помощи заключается между адвока­том и доверителем и регистрируется в документации адвокатского кабинета.

Очень важным нововведением является то, что адвокат для размещения своего кабинета вправе использовать жилые помещения, принадлежащие ему либо членам его семьи на праве собственности[12]. Кроме того, адвокат может использовать жилые помещения, занимаемые им и членами его семьи по дого­вору найма. В обоих случаях требуется согласие наймодателя и всех совер­шеннолетних членов его семьи.

Адвокат вправе использовать для размещения адвокатского кабинета жи­лые помещения, принадлежащие ему, либо членам его семьи на праве собственности, с согласия последних.

Жилые помещения, занимаемые адвокатом и членами его семьи по догово­ру найма, могут использоваться адвокатом для размещения адвокатского ка­бинета с согласия наймодателя и всех совершеннолетних лиц, проживающих совместно с адвокатом (ст. 10 Жилищного кодекса в редакции Закона № 187-ФЗ от 31 декабря 2002 г.).

Статья 21 не раскрывает форму взаимодействия адвокатских кабинетов и органов управления адвокатской палаты субъекта Федерации. По нашему мнению эти отношения должны строиться в соответствии со ст. 29—34 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ».

Адвокаты, которые осуществляют адвокатскую деятельность в адвокатс­ком кабинете, в целях осуществления Федерального закона от 21 ноября 1996 года № 129-ФЗ «О бухгалтерском учете», приравниваются в отношении по­рядка ведения учета хозяйственных операций к гражданам, осуществляющим предпринимательскую деятельность без образования юридического лица.

Коллегия адвокатов. Коллегия адвокатов — это самостоятельная некоммерческая коллек­тивная организационно-правовая форма осуществления адвокатской дея­тельности (наряду с бюро и юридическими консультациями), предусмот­ренная ст. 20 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адво­катуре в РФ».

Конечно, коллегии адвокатов, создание которых предусмотрено новым Законом, в корне отличаются от тех, которые были созданы и действовали в соответствии с Положением об адвокатуре РСФСР 1980 г.

Если раньше, до появления «параллельных» коллегий адвокатов, в каждом регионе, как правило, была образована всего одна коллегия, президиум которой выполнял практически все властно-распорядительные функ­ции, начиная от приема в коллегию и кончая дисциплинарной практикой адвокатов, то вновь создаваемые коллегии такими полномочиями не обла­дают. Эти функции наряду с другими (отношения с властью, присвоение статуса адвоката) переданы палатам и квалификационным комиссиям субъектов Федерации.

Статья 22 Закона предусматривает, что коллегию адвокатов вправе учредить два и более адвоката.

Коллегия адвокатов основана на членстве и действует на основании устава, утверждаемого ее учредителями, и заключаемого ими учреди­тельного договора.

Пункт 3 ст. 22 Закона указывает, что учредителями и членами коллегии адвокатов могут быть адвокаты, сведения о которых внесены только в один региональный реестр. А в ч. 10 этой же статьи, предусматривающей право коллегии создавать филиалы на всей территории РФ, указано, что сведения об адвокатах, осуществляющих адвокатскую деятельность в филиале коллегии адвокатов, вносятся в региональный реестр того субъекта РФ, на территории которого создан этот филиал.

Учредители коллегии адвокатов должны направить в совет адвокат­ской палаты заказным письмом уведомление, в котором указываются:

— сведения об учредителях;

— место нахождения коллегии адвокатов;

— порядок осуществления телефонной, телеграфной и иной связи между советом адвокатской палаты и коллегией адвокатов.

К уведомлению прилагаются нотариально заверенные копии учредительного договора и устава.

В соответствии с п. 8 ст. 22 коллегия адвокатов считается учрежденной с момента ее государственной регистрации.

Статья 2 Федерального закона от 8 августа 2001 г. № 129-ФЗ «О государственной регистрации юридических лиц» и постановление Правительства РФ от 17 мая 2002 г. № 319 «Об уполномоченном федеральном органе исполнительной власти, осуществляющем государственную регистрацию юридических лиц» возлагает на налоговые органы исполнение функции государственной регистрации вновь образуемых организаций, внесение изменений в учредительные документы, а также реорганизацию и ликвидацию.

С 1 июля 2002 г. государственная регистрация юридического лица при его создании, внесение изменений в Единый государственный ре­естр юридических лиц, как требующих, так и не требующих внесения изменений в учредительные документы организации, государственная регистрация реорганизации и ликвидации юридических лиц производится в территориальных налоговых органах в отделах, осуществляющих учет налогоплательщиков.

Согласно ст. 5 Закона «О государственной регистрации юридических лиц», в государственном реестре должны содержаться следующие сведения о юридическом лице:

— полное и (в случае, если имеется) сокращенное наименование, в том числе наименование фирмы, для коммерческих организаций на русском языке. Если в учредительных документах юридического лица его наименование указано на одном из языков народов РФ и (или) на иностранном языке, в государственном реестре указывается также наименование юридическо­го лица на этих языках;

—организационно-правовая форма;

— адрес постоянно действующего исполнительного органа юридического лица (в случае отсутствия постоянно действующего исполнительного органа юридического лица — иного органа или лица, имеющих право дей­ствовать от имени юридического лица без доверенности), по которому осу­ществляется связь с юридическим лицом;

— способ образования юридического лица (создание или реорганизация);

— сведения об учредителях юридического лица;

— фамилия, имя, отчество и должность лица, имеющего право без дове­ренности действовать от имени юридического лица, а также паспортные данные такого лица или данные иных документов, удостоверяющих лич­ность в соответствии с законодательством РФ, и идентификационный но­мер налогоплательщика при его наличии.

Те юридические лица, которые не подадут сведения до 1 июня 2003 г., в соответствии с законом будут ликвидированы.

Пункт 13 ст. 22 наделяет коллегию адвокатов статусом налогового агента адвокатов, являющихся ее членами, по доходам, полученным ими в связи с осуществлением адвокатской деятельности, а также их представителем по расчетам с доверителями и третьими лицами и другим вопросам, предусмотренным учредительными документами коллегии адвокатов. Статья 24 Налогового кодекса РФ устанавливает, что налого­выми агентами признаются лица, на которых возложены обязанности по исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению в соответствующий бюджет (внебюджетный фонд) налогов. Налоговые аген­ты имеют те же права, что и налогоплательщики, если иное не предус­мотрено Налоговым кодексом РФ.

Соглашение об оказании юридической помощи заключается между адвокатом и доверителем.

Пункт 17 ст. 22 подчеркивает, что коллегия адвокатов не может быть преобразована в коммерческую организацию или в любую иную некоммерческую организацию, за исключением случаев преобразования коллегии адвокатов в адвокатское бюро.

Согласно п. 18 ст. 22, к отношениям, возникающим в связи с учреждени­ем, деятельностью и ликвидацией коллегии адвокатов, применяются пра­вила, предусмотренные для некоммерческих партнерств Федеральным за­коном «О некоммерческих организациях», если эти правила не противоре­чат положениям Федерального закона «Об адвокатской деятельности и ад­вокатуре в РФ».

Необходимо отметить, что положения Закона «О некоммерческих организациях», противоречащие Закону «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ», не применимы к коллегиям адвокатов.

Адвокатское бюро. Статья 23 предусматривает право двух и более адвокатов созда­вать адвокатское бюро в виде партнерства, которое обладает статусом юридического лица. По своему статусу адвокатское бюро близко к колле­гии адвокатов, так как его деятельность также осуществляется в коллективной форме. Бюро является некоммерческой организацией и не имеет цели извлечения прибыли от своей деятельности.

Учреждение и деятельность адвокатского бюро сходны с созданием коллегии адвокатов, но есть определенные отличия, специально установленные данной статьей.

Адвокатское бюро отличается от коллегии адвокатов следующим:

— учредительным документом бюро является партнерский договор, а не устав и учредительный договор, т.е. здесь предусмотрено полное равенство всех партнеров;

— в рамках бюро юридическая помощь оказывается от имени всех партнеров.

Устав бюро является типовым уставом юридического лица и должен содержать те же сведения, что и устав коллегии.

Адвокаты, учредившие бюро, в простой письменной форме заключа­ют между собой партнерский договор, в соответствии с которым они обязуются объединить свои усилия для оказания юридической помощи от имени всех партнеров.

Партнерский договор не является учредительным документом бюро.

В партнерском договоре указываются:

— срок действия партнерского договора;

— порядок принятия партнерами решений;

— порядок избрания управляющего партнера и его компетенция;

— иные существенные условия.

Договор заключается на определенный срок; ведение общих дел в адвокатском бюро осуществляется управляющим партнером, если иное не установлено договором; он же заключает с доверителями соглашение об оказа­нии юридической помощи.

В п. 6 ст. 23 предусмотрены основания прекращения партнерского договора:

— истечение срока действия партнерского договора;

— прекращение или приостановление статуса адвоката, являющегося одним из партнеров, если партнерским договором не предусмотрено сохранение договора в отношениях между остальными партнерами;

— расторжение партнерского договора по требованию одного из партнеров, если партнерским договором не предусмотрено сохранение догово­ра в отношениях между остальными партнерами.

На наш взгляд, все три основания расторжения партнерского договора не являются безусловными, так как могут быть изменены самими партнерами.

Если партнерский договор прекращает свое действие, то его участники несут солидарную ответственность по неисполненным общим обязательствам в отношении доверителей и третьих лиц.

Адвокат, вышедший из партнерского договора, отвечает перед доверителями и третьими лицами по общим обязательствам, возникшим в период его участия в партнерском договоре (п. 9 ст. 23). Это свидетельствует о том, что ответственность партнеров в любом случае является солидарной. Поскольку отдельного имущества бюро не создается, можно сделать вы­вод, что адвокаты, работающие в составе бюро, отвечают перед доверите­лями и третьими лицами всем своим имуществом.

Имущество, внесенное адвокатами при учреждении бюро, а также образованное за счет денежных отчислений адвокатов бюро, является собственностью бюро.

Пункт 11 ст. 23 устанавливает, что адвокатское бюро не может быть преобразовано в коммерческую или любую иную некоммерческую организации, за исключением случаев преобразования его в коллегию адвокатов.

Адвокат бюро вправе с согласия бюро иметь стажеров и помощников.

Особенность этой формы адвокатского образования заключается в том, что для адвокатов бюро исключается ведение дел доверителей с противоречивыми интересами.

Юридическая консультация. Правовой режим юридических консультаций, создание которых пре­дусмотрено ст. 24 Закона, существенно отличается от правового статуса юридических консультаций, образованных  в соответствии с Положением об адвокатуре РСФСР 1980г.

Ранее образованные консультации фактически были основными (а во многих коллегиях — единственными) структурными подразделениями коллегии адвокатов[1].

По ныне действующему Закону юридическая консультация создается адвокатской палатой по представлению органа государственной власти субъекта РФ, если на территории одного судебного района общее число адвокатов составляет менее двух на одного федерального судью.

Юридическая консультация является некоммерческой организацией, действующей в форме учреждения.

В соответствии со ст. 9 Закона «О некоммерческих организациях» учреждением признается некоммерческая организация, созданная собственником для осуществления управленческих, социально-культурных или иных функций некоммерческого характера и финансируемая полностью или частично этим собственником. Имущество учреждения закрепляется за ним на праве оперативного управления.

Пункт 2 ст. 24 предусматривает, что вопросы создания, реорганизации, преобразования, ликвидации и деятельности юридической консультации регулируются также Гражданским кодексом РФ.

Статья 296 ГК РФ устанавливает, что учреждение в отношении закрепленного за ним имущества осуществляет в пределах, установленных зако­ном, в соответствии с целями своей деятельности, заданиями собственника и назначением имущества права владения, пользования и распоряжения им. Собственник имущества, закрепленного за учреждением, вправе изъять излишнее, неиспользуемое либо используемое не по назначению имущество и распорядиться им по своему усмотрению. Учреждение отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами. При их недостаточности субсидиарную ответственность по обязательствам учреждения несет его собственник.

Статья 298 ГК РФ запрещает учреждению отчуждать или иным способом распоряжаться закрепленным за ним имуществом, приобретенным за счет средств, выделенных ему по смете.

Можно сделать вывод, что такая форма юридической консультации является совершенно новой, ранее не встречавшейся в российском и зарубежном законодательстве.

Из смысла ст. 24 Закона следует, что создание юридических консультаций возможно в основном в достаточно отдаленных регионах России, где низок спрос на оказание юридической помощи и адвокатская деятельность будет сводиться к работе на условиях оплаты труда за счет государства.

На наш взгляд, такая форма адвокатского образования, как юридическая консультация, с осторожностью будет воспринята не только адвокат­ской общественностью (оплата адвокатской палатой вознаграждения ад­вокату, направляемому для работы в юридическую консультацию, а также другие расходы лягут на плечи самих адвокатов), но и органами государственной власти субъектов Федерации (в обязанности которых входит ма­териально-техническое обеспечение юридических консультаций, выделе­ние им служебных и жилых помещений, оказание финансовой помощи адво­катским палатам по содержанию юридических консультаций).

Да и судебных районов, в которых общее число адвокатов во всех адвокатских образованиях, расположенных на территории данного судебно­го района, составляет менее двух на одного федерального судью, не так уж много. Непонятно, почему только на федерального судью? Ведь есть еще арбитражные судьи, мировые судьи, которые также привлекают адвока­тов к работе, особенно бесплатной.

3.2. Перспективы Кодекса профессиональной этики адвоката

Принятие Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адво­катуре в Российской Федерации» должно вывести на новый, более ква­лифицированный и самостоятельный уровень российскую адвокатуру.

Позитивным является то, что законом установлено положение о при­нятии Всероссийским съездом адвокатов Кодекса профессиональной  этики адвоката. И это произошло 31 января 2003г. на Всероссийском съезде адво­катов.

В частности в ст. 6 Кодекса говорится:

«1. Доверия к адвокату не может быть без уверенности в сохранении тайны. Профессиональная тайна адвоката представляет собой иммунитет доверителя, предоставленный последнему Конституцией Российской Федерации.

2. Профессиональная тайна является безусловным приоритетом деятель­ности адвоката. Срок хранения тайны не ограничен во времени.

3. Адвокат не может быть освобожден от обязанности хранить профес­сиональную тайну никем, кроме доверителя.

4. Без согласия доверителя адвокат вправе использовать сообщенные ему доверителем сведения в объеме, который адвокат считает разумно не­обходимым для обоснования своей позиции при рассмотрении гражданско­го спора между ним и доверителем или для своей защиты по возбужденному против него дисциплинарному производству или уголовному делу.

5. Правила сохранения профессиональной тайны распространяются на:

• факт обращения к адвокату, включая имена и названия доверителей;
• все доказательства и документы, собранные адвокатом в ходе подготовки к делу;
• сведения, полученные адвокатом от доверителей;
• информацию о доверителе, ставшую известной адвокату в процессе ока­зания юридической помощи;
• содержание правовых советов, данных непосредственно доверителю или ему предназначенных;
• все адвокатское производство по делу;
• условия соглашения об оказании юридической помощи, включая де­нежные расчеты между адвокатом и доверителем.
• любые другие сведения, связанные с оказанием адвокатом юридичес­кой помощи.

6. Адвокат не вправе давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые стали ему известны в связи с исполнением профессиональных обязан­ностей.

7. Адвокат не может уступить право денежного требования к доверите­лю по заключенному между ними соглашению кому бы то ни было.

8. Адвокаты, осуществляющие профессиональную деятельность совместно на основании партнерского договора, при оказании юридичес­кой помощи должны руководствоваться правилом о распространении тайны на всех партнеров.

9. В целях сохранения профессиональной тайны адвокат должен вес­ти делопроизводство отдельно от материалов и документов, принадле­жащих доверителю. Материалы, входящие в состав адвокатского про­изводства по делу, а также переписка адвоката с доверителем, должны быть ясным и недвусмысленным образом обозначены как принадлежа­щие или исходящие от адвоката.

10. Правила сохранения профессиональной тайны распространяются на помощников и стажеров адвоката, а также иных сотрудников адвокат­ских образований».

Адвокатура призвана отстаивать и защищать права и законные интересы физических и юридических лиц, как бы находясь по другую сто­рону правоохранительной системы, нежели правоохранительные орга­ны, представляющие и защищающие интересы государства, гарантировать доверителю защиту информации полученную адвокатом от доверителя.

Состязательность провозглашена принци­пом судопроизводства — ст. 123 ч. 3 Конститу­ции РФ. Состязательный тип уголовного судопроизводства — когда спор равных сторон раз­решается независимым судом. Разглашение све­дений, ставших известными в результате про­фессиональной деятельности и составляющих тайну следствия, прокурором, следователем, оперативно-розыскным работником влечет за собой установленную законом уголовную ответ­ственность. Разглашение сведений, полученных в результате профессиональной деятельности адвоката, не регламентируется специально упо­мянутой в законе ответственностью, а лежит в сфере морально-этических норм. При равен­стве сторон, единстве цели защиты прав и сво­бод личности ответственность за разглашение конфиденциальной информации лежит только на одной из сторон[2].

Сегодня нарушивший обязанность молчания адвокат совершает грубый проступок и ставит под сомнение свой профессионализм и отноше­ние к корпорации адвокатского сообщества.

В следственных изоляторах при свиданиях с подзащитным (обвиняемым) нередко портфель и одежда адвоката подвергаются досмотру. Ни­кому не придет в голову обыскать следователя или прокурора, а с адвокатом не церемонятся, в то время как документы и письма, передавае­мые подзащитным адвокату, составляют тайну, и посягательство на нее равно принуждению подсудимого сделать признание.

«Задача адвоката – защищать частных лиц в правовых спорах, в первую очередь с государством. Профессиональная этика – средство защиты самого адвоката. От соблазнов, подстерегающих на трудном пути профессиональной правозащиты. Строгие нормы профессиональной морали – источник доверия общества к адвокатуре».[3]

С принятием этого Кодекса адвокатское сообщество, да и все работники правоохранительной и судебной системы связывают большие надежды на упорядочение адвокатской деятельности, обеспечение адвокатуры полноценным кадровым составом. Предписание, обязывающее каждого адвоката соблюдать кодекс профессиональной этики, уже имеется в Законе «Об адвокатской деятельности и адвокатуре», в частности в пп. 4 п. 1 ст. 7 Закона, а также в тексте присяги адвоката (ст. 13), что делает кодекс неотъемлемой частью Закона.

Предметом адвокатской этики является предписываемое корпоративными правилами должное поведение члена адвокатской ассоциации в тех случаях, когда правовые нормы не устанавливают для него конкретных правил поведения.[4]  При этом традиции и принципы морали, сложившиеся в адвокатуре, чаще, чем закон выступают регуляторами поведения адвокатов[5].

Кодекс профессиональной этики своей корпорации, который предстоит принять Всероссийскому съезду адвокатов, будет создан не на «пустом месте». Нормативно закрепленные этические правила поведения адвокатов – защитников в уголовном процессе существуют во всех развитых странах мира. Так, в США еще в 1908 г. появились Правила профессиональной этики, содержавшие 70 параграфов, дававшие довольно полный перечень правил по вопросам взаимоотношений с судом, коллегами, добросовестного отношения к обязанностям, честности и откровенности, умеренности в вопросах назначения гонорара[6].

Заключение

Проведенные исследования выпускной квалификационной работы нормативно-правовых актов, юридической литературы, исследований юристов позволяет  сформулировать следующие выводы.

Впервые адвокатура в России возникает в рамках пра­вовых реформ 1864 г., осуществленных при правлении Александра II. Адвокатура изначально планировалась и со­здавалась как самоуправляющаяся организация. Фактичес­ки это означало ее известную независимость от государства, что вносило элемент состязательности в мощную систему полицейского устройства державы. При этом самодержавие никоим образом не хотело видеть становление адвокатуры в качестве либеральной, антиправительственной или оппо­зиционной группы. Именно поэтому были сразу же пред­приняты шаги для того, чтобы не сложилась ситуация, когда адвокатура могла бы реально, в силу своего исклю­чительного положения, стать опорой демократического движения.

Следует отметить, что отношение к адвокатуре было не­однозначным. Если просвещенная интеллигенция понима­ла значение адвокатуры и всегда весьма уважительно к ней относилась, то среди обывателей бытовало иное мнение. В начале XX в. некоторых присяжных поверенных также критиковали за рекламные кампании, пустые выступления и за стремление принимать только те дела, которые давали воз­можность получить высокий гонорар.

В тот период в отношениях между государством и адвокатурой возникла особенная острота по вопросам организации колле­гий, о необходимых требованиях при приеме к уровню об­разования соискателя, о надзоре за деятельностью адвока­туры и о правилах адвокатской практики. Хотя советы гильдий в трех главных городах обладали большей властью в адвокатуре, нежели общие собрания (особенно в вопро­сах, касающихся приема, дисциплины и назначений), они все же должны были отчитываться перед государственной властью. Судебная палата осуществляла также общий контроль за советом в своем регионе. Была установлена обязанность информировать местную прокуратуру о всех решениях совета по дисциплинарным вопросам. Политика Министерства юстиции в области юридического образова­ния была направлена на то, чтобы юридические факультеты не были столь строгими в своих требованиях к студентам, как это следовало бы, и тем самым выпускали бы помощ­ников адвокатов, не подготовленных к работе по специаль­ности.

Стремясь подорвать единство сословия, чиновники Ми­нистерства юстиции на этом не останавливались. Они по­стоянно пытались лишить присяжных поверенных их прав, включая и право на подачу ходатайств, что со всей очевид­ностью проявилось в конце семидесятых годов прошлого  века. Между мировыми судьями и присяжными поверенны­ми также часто были напряженные отношения.

В последние годы самодержавия присяжные поверенные зарабатывали себе репутацию на уголовных процессах, представляя революционеров и/или избирательные округа в Думе. Однако частные поверенные все еще практиковали, хотя им и не хватало подготовки, и подпольные адвокаты снимали сливки, где только могли. Присяжные поверенные станови­лись влиятельной силой в рамках конституционной монар­хии и самоопределялись как сословие, по крайней мере, в больших городах. Однако в то время, когда несколько адво­катов заседали в Думе, в 1905—1917 гг. государство продолжало репрессировать адвокатов. Арест и ссылка стали ти­пичными явлениями для адвокатов.

Февральская революция 1917 г. породила новую надеж­ду на либеральную демократию, и новые присяжные поверенные пошли в Думу. На этом этапе в адвокатуру были также допущены женщины. Признавая важность адвока­туры в либеральной демократии, подкомитет по законопроектам Временного правительства взялся за написание нового закона об адвокатуре. Короткий период существо­вания Временного правительства был перерывом в конфронтационных отношениях между государством и адво­катурой в России.

Влияние, которым пользовались адвокаты при Времен­ном правительстве, было недолгим. Более того, адвокатура не имела должного авторитета, необходимого для того, чтобы убедить население в том, что конституционная демо­кратия выше «рая трудящихся». Но новая эра не принесла с собой полной перестройки адвокатуры, при том что не взошла и заря новых взаимоотношений между адвокатами и государством.

В годы гражданской войны большевики рассматривали право, правовую систему, юристов в качестве временных раздражителей и принуждали все организации работать под своей опекой. Адвокатура не была исключением. Она не вписывалась в представление большевиков о приоритетной защите классовых интересов по сравнению с интересами личности. В результате Коллегия адвокатов Российской Империи была распущена 22 ноября 1917 г. по декрету «О Суде». Следующий норматив­ный акт по этому вопросу был принят 30 ноября 1918 г. — Положение о народном суде. Названным Положением пред­усматривалось создание коллегий защитников, обвините­лей и представителей сторон в гражданском процессе.

Несмотря на свои первоначальные заявления о гряду­щем исчезновении права, большевики позволили адвокатам помогать развитию экономики с элементами рынка в соот­ветствии с ленинской новой экономической политикой. После смерти Ленина адвокаты были поручены заботам второразрядных чиновников, их фактически игнорировали на собраниях коммунистов. По иронии судьбы их не отме­нили как бесполезных, так как в 1922 г. были созданы кол­легии защитников, которые контролировались местными судами и Народным комиссариатом юстиции. Среди чиновников продолжались дебаты относи­тельно оплаты услуг адвокатов. Частную юридическую практику терпели, начиная с 1922 г. и до конца 20-х годов, потом, адвокатов, «юридически кулаков», коллективизировали.

В январе 1939 г. с либеральным поведением при выборах в коллегиях было покончено, и коммунистов стали прину­дительно загонять в коллегии. 16 августа 1939 г. «Закон об Адвокатуре» был одобрен Советом Министров СССР. Он руководил действиями 8000 адвокатов при населении в 191 млн. человек. Коллегии адвокатов пришли на смену коллегиям защитников. Согласно этому закону адвокаты, больше походили на производственные единицы, действующие под руковод­ством заведующего (единоличного управляющего), чем на юристов. Свободно организованные коллективы упраздня­лись, а всех адвокатов переводили в юридические консуль­тации, которые должны были подчиняться президиуму Коллегии адвокатов.

Н.С. Хрущев, который пришел на смену Сталину, стре­мился усилить роль права и профессиональных юристов в строительстве социализма. На одной из сессий Верховного Совета СССР в 1957 г. была произнесена речь о том, как адвокаты должны «помогать усилению социалистической законности и отправлению правосудия».

В 50-е годы роль адвокатов в уголовном и гражданском судопроизводстве уже не подвергалась никакому сомнению. Их «терпели» даже в кассационном суде, хотя большинство случаев ходатайства адвокатов и их кассационные жалобы на этом уровне не удовлетворялись судом. К 50-м го­дам многие адвокаты были членами КПСС. В личном плане членство в партии обеспечивало карьеру в адвокатуре, но часто неадекватно выражало действительные идеологичес­кие предпочтения. В 1965 г. Государственный Комитет по труду и заработной плате при Совете Министров СССР принял «Типовые правила по оп­лате труда адвокатов» и «Инструкции по оплате правовой помощи, оказываемой адвокатами гражданам, предприяти­ям, институтам, колхозам и другим организациям»

В конце 70-х — начале 80-х годов шла дальнейшая разра­ботка вопросов правового обоснования адвокатуры как ин­ститута. В брежневской конституции 1977 г. содержалась статья о коллегии адвокатов (ст. 161), в которой адвокатура официально признавалась конституционным органом. С другой стороны, в этом качестве она становилась в большей степени государственным делом, нежели оставалась полу­автономной профессией. В Законе РСФСР «Об адвокату­ре», принятом после одобрения союзного аналогичного за­кона в 1979 г., четко определялись новые права и обязанности адвокатов. Данный документ в одно и то же время предо­ставлял адвокатуре большую легитимность и подчеркивал ее зависимость от Министерства юстиции. Коллегии адво­катов рассматривались как «общественные организации», но они могли быть образованы только с одобрения местных государственных органов и республиканского Министерст­ва юстиции.

С 1 июля 2002 г. вступил в действие Федеральный закон «Об адвокатской дея­тельности и адвокатуре в Российской Федерации».

В соответствии с принятым законом в настоящее время активно реформиру­ется деятельность российской адвокатуры.

Обратим внимание на то, что названный закон был принят в ходе осуществле­ния судебной реформы в Российской Федерации и призван обеспечить правовое регу­лирование вопросов деятельности адвокатуры, взаимодействие органов адвокатс­кого самоуправления с государственными органами, должностными лицами и граж­данами. Федеральный закон расширил правовые и организационные возможности адвокатов по оказанию квалифицированной юридической помощи физическим и юри­дическим лицам. Кроме того, закон гарантирует независимость адвокатов как профессиональных, некоммерческих организаций.

Теперь адвокат, пользуясь гарантиями независимости и неприкосновенности, может без опасения осуществлять юридическую помощь, будучи уверенным в за­щите себя и своей семьи и недопустимости оказания на него давления со стороны третьих лиц.

Институт адвокатуры в нынешних условиях построения в России правового демократического государства становится одним из важнейших элементов пра­возащитной системы соблюдения прав, свобод и законных интересов физических и юридических лиц, в том числе путем взаимодействия органов адвокатского само­управления с государственными органами, должностными лицами и гражданами.

После принятия и вступления в действие Федерального закона «Об адвокатс­кой деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» на обновленной, реформи­рованной, независимой адвокатуре целиком и полностью лежит защита лиц, попав­ших в сферу деятельности правоохранительных органов, представляющих и защи­щающих интересы государства, в целях недопущения правовых ошибок.

Библиография

1) Нормативно-правовые акты

1. Конституция Российской Федерации // Российская газета, № 237, 25.12.1993
2. Федеральный закон от 31.05.2002 № 63-ФЗ «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» // Российская газета, № 100, 05.06.2002
3. Федеральный закон от 27 мая 1998 № 76-ФЗ «О статусе военнослужащих» //  Российская газета, № 104, 02.06.1998
4. Федеральный закон от 12.01.1996 № 7-ФЗ «О некоммерческих организациях» // Российская газета, № 14, 24.01.1996
5. Федеральный закон от 21 ноября 1996 № 129-ФЗ «О бухгалтерском учете» // Российская газета, № 228, 28.11.1996
6. Приказ Минюста РФ от 29.07.2002 № 211 «Об утверждении порядка ведения реестров адвокатов субъектов Российской Федерации» // Российская газета, № 152, 15.08.2002
7. Приказ Минюста РФ от 08.08.2002 № 216 «Об утверждении формы удостоверения адвоката» // СПС Консультант+
8. Письмо Минюста РФ от 20.08.1999 № 09-1405 «О статусе коллегий адвокатов» // Бюллетень Минюста РФ, № 11, 1999
9. Закон СССР от 30.11.1979 «Об адвокатуре в СССР» (Утратил силу) // Ведомости ВС СССР, 1979, № 49, ст. 846

10.  Закон РСФСР от 20.11.1980 «Об утверждении Положения об адвокатуре РСФСР» // Свод законов РСФСР, т. 8, с. 145

2) Научная литература

1. Адвокатура в СССР / Под ред. К.Н. Апраксина. М.: Юрид. литер. 1971
2. Адвокат – защитник прав и свобод / Постатейный комментарий под руковод. И.Л. Трунова. М., 2003.
3. Адвокатская деятельность: Учебно-практическое пособие / Буробин В.Н., Власов А.А., Дедиков С.В. и др.. – М.; Изд-во МНЭПУ, 2001.
4. Адвокатура и власть / Яртых И.С., Бойков А.Д.. – М.; Юрлитинформ, 2003
5. Андрианов Н. Адвокатура как жертва политической конъюнктуры. Из истории объединительного движения адвокатов в России // Русский адвокат. 1997. № 5 6. – с.44-49
6. Васьковский Е.В. Организация адвокатуры. Ч. 1. СПб., 1893.
7. Васьковский Е.В. Адвокатура // Судебные уставы 20 ноября 1864 г. за 20 лет.  Пг., 1914. Ч. 2.
8. Варфоломеева Т.В., Русанова Б.В. Советская адвокатура: задачи и формы деятельности. Киев, 1983
9. Варфоломеева Т.В Защита в уголовном судопроизводстве. Киев, 1998.

10.  Вышинский А. Роль коллегии защитников в борьбе за революционную законность // Советское строительство. 1933. № 5-6. 

11.  Воробьев А.В., Поляков А.В., Тихонравов Ю.В. Теория адвокатуры. М., Изд-во “Грантъ”, 2002.

12.  Газетдинова А.Н. История возникновения адвокатуры // Сборник аспирантских научных работ. – Казань; Центр инновационных технологий, 2003. – Вып. 4. – с.203-215

13.  Гессен И.В., Гаврилов С.Н. История русской адвокатуры. Т. 1. Адвокатура, общество и государство (1864 – 1914) / – М.; Юристъ, 1997.

14.  Гаврилов С.Н. адвокатура в Российской Федерации.  М.; Юристъ, 2000

15.  Колмаков Н. Очерки и воспоминания // Русская старина. 1886. №12. С. 535-537.

16.  Коротких М.Г. Самодержавие и судебная реформа в России.  Воронеж. 1989.

17.  Курицын В. Переход к нэпу и революционная законность. М., 1972.

18.  Кучерена А.Г. Адвокатура в условиях судебной реформы. М., 2002

19.   Кучерена А.Г. Рол адвокатуры в становлении гражданского общества в России. М., 2002.

20.  Кучерена  А.Г. Без крови не обойтись…М., 2003.

21.  Лубшев Ю.Ф. Адвокатура в России. М., 2001

22.  Ривлин Е. Советская адвокатура. М., 1926.

23.  Смоленский М.Б. Адвокатская деятельность и адвокатура Российской федерации: учебник. Ростов н/д: Феникс, 2002.

24.  Томсинов В.А. Из истории адвокатуры в России: эпоха становления. Статья первая // Законодательство. – М., 1999. – № 6. – с.89-91

25.  Томсинов В.А. Из истории адвокатуры в России: эпоха становления. Статья вторая // Законодательство. – М., 1999. – № 7. – с.86-89

26.  Тарнополъский А. Члены коллегии защитников и их правовое положе­ние// Рабочий суд. 1925. № 3. С. 9-11.

27.  Тихомиров М.Н. Пособие для изучения Русской правды. – М.: Изд-во МГУ, 1953.

28.  Ундревич В. Советский суд и защита // Революция права. 1928. №5. С. 271-273

29.  Фойницкий И.Я. Курс уголовного судопроизводства. Т. 1. 1896.

30.  Хаскин Ю. Российская адвокатура и Советское государство. Происхождение и развитие советской адвокатуры 1917-1939. М., 1993.

31.   Черкасов Н.В. Формирование и развитие адвокатуры в России. 60-80 годы XIX в. – М., 1987.

32.  Черкасова Н.В. К истории русской адвокатуры // Историко-правовые исследования: проблемы и перспективы. – М.; Изд-во ИГиП АН СССР, 1982. – с.118-126